– Значит, мон ами, Хайме Усаторре – это не ваше настоящее имя? – спросил Тардье. Заинтригованные этой романтической историей, Антра и Гастон тоже с нетерпением ждали ответа.

– Зачем это вам? – сказал Хайме. – лейтенант Рамон Сикейрос давно умер, умер в тот час, когда погибла его любовь… – больше Хайме не проронил ни слова.

Они вернулись к своему хутору. А хутора на Гернси, как писал Виктор Гюго, монументальны: «иной раз у самой дороги, будто декорация, встает стена, а в ней пробиты ворота и калитка. Время выдолбило в косяках и арках ворот глубокие впадины, там пускают ростки споры полевого мха, там нередко вспугнёшь спящую летучую мышь. Под сенью деревьев – древние, но живучие деревушки. Соборной стариной веет от хижин. В стене каменной лачуги, на пути в Уби, – ниша, в ней обрубок колонны с датой: 1405 год. На фасаде другой, ближе к бальморалю, изваяние герба из камня, как на крестьянских домах Эрнани и Астригары. Куда ни взглянешь, всюду на фермах окна в косую решётку, лестничные башенки и лепные арки эпохи Возрождения. <…> на воле по целине носятся невзнузданные кони. они то катаются по траве, то скачут, то стоят как вкопанные, глядя на волны, беспрерывно набегающие из морских просторов, и гривы их полощутся по ветру. В мае вокруг ветхих сельских и рыбацких домиков целые заросли левкоев, а в июне стеною стоит цветущая сирень». * но Антру более всего интриговали мрачные кельтские ка-менные загадки, воплощённые в различные формы: менгиры, пельваны, длинные камни, волшебные камни, камни дольмены. Вид этих камней вызывал в ней безотчётную тревогу. Истоки её станут более понятны после трагических событий в аббатстве Мон-сен-Мишель. Произойдёт это довольно скоро и едва не обернётся трагическим исходом. Среди множества легенд о скалистой горе, на которой стоит аббатство, бытует легенда и о том, что в ветхозаветные времена на вершину, где стоит собор Михаила Архангела, низвергся Люцифер. Эту легенду она слышала ещё от Учителя и вспомнила её в первые дни своего преображения. Что скрывалось за этой легендой, какая космическая тайна? Ри в каких люциферов, благодаря Учителю, она не верила. Одна из мыслей, ужаснувших её тогда, была мысль о связи этой легенды с её собственной способностью к левитации.

* Виктор Гюго. труженики моря / пер. А. Худадова. М.: Художественная литература, 1980.

Плодом мучительных раздумий и изучения трудов учёных всех времён и явилась её гипотеза о второй сущности, о первоматерии. именно поэтому она встречалась с Ньютоном и, как ей казалось, внесла смятение в его представления о природе вещей. Но эти камни сами вызывали в ней смятение, ей грезилась в них некая скрытая сила магических мистерий.

Франсуа Тардье, третий безнадёжно влюблённый в Антру, в эти благостные дни ударился в поэзию. сумрачную, пронизанную грозными стихиями, бушующими вокруг нормандских островов и в его сердце. Правда, сам он стихов не писал, но много читал по памяти:

Лукавый тут забушевал,

И за волной взметнулся вал.

Накрыло небо туча злая;

Ни тьме конца, ни морю края.

(Эсташ*)

* Эсташ, он же Уэйс (по прозвищу Монах) – известный в начале XIII в. пират, орудовавший в водах ла-Манша. (Виктор Гюго. труженики моря / пер. А. Худадова. М.: Художественная литература, 1980).

Идиллия потому и идиллия, что может оборваться в любой миг, вернувшись много лет спустя благодарным, но грустным воспоминанием: неужели были когда-то эти благословенные дни на далёких островах ла-Манша?

Утром девятого дня в наглухо закрытую калитку хутора раздался громкий стук и голос одного из четырёх моряков охраны, тех, что, не докучая нашим героям, несли круглосуточную вахту возле хутора. на стук выскочил Франсуа. Не успел он открыть калитку, как раздался выстрел. Отодвинув засов и открыв калитку, Франсуа подхватил упавшего моряка и попытался втащить его во двор. В это время, полуодетые, с оружием в руках, выскочили Гастон и Усаторре. Ещё две пули ударили в закрытые ворота хутора. Наконец, втроём они втащили моряка во двор и наглухо закрыли калитку. К счастью моряк, его звали Гийом, получил ранение в ногу и не потерял сознание.