Дело было в небольшом городке Реус, что находится в курортном ныне районе Коста Дорада, в десяти километрах от прибрежного города Таррагона. 25 июня 1852 года в семье Франсеска Гауди-и-Сьерра и Антонии Корнет-и-Бертран родился мальчик. В честь матери маленького сынишку назвали Антонио. А по испанской традиции он получил двойную фамилию – по фамилии отца и матери, то есть Гауди-и-Корнет.

Отец Антонио был потомственным кузнецом, его специальностью была не только ковка, но и чеканка по меди. И он довольно рано научил сына понимать красоту предметного мира, а заодно привил любовь к рисованию и архитектуре. Франсеску часто приходилось изготавливать кованные ограды и затейливые заборчики к могилам на местном кладбище. Много было заказов и от местной церкви. И это тем более удивительно – отец Антонио не верил в бога. И это в католической набожной Каталонии.

Мать будущего архитектора была обычной домохозяйкой. Она занималась воспитанием сына, а потом и младшей дочки.

Матушке Антонии в этой жизни досталось, как никому. Год за годом она рожала детей. И все они умирали в младенчестве. Антонио был первым, кто выжил. Хотя мало кто в это верил. Мальчик рос очень болезненным, поздно начал ходить. И хворал всеми младенческими недугами, которые только существуют.

Мать молилась (она в отличие от мужа в бога верила), но особых надежд на спасение сына не питала. Слишком многих она потеряла за последние годы.

Антонио Гауди страдал странным недугом, который можно условно (и, разумеется, совершенно не по-медицински) назвать «слишком быстрым старением». Или созреванием – в зависимости от того, какой период жизни архитектора мы рассматриваем. В детстве мальчик выглядел старше своих сверстников. И был намного более их развит. Это можно объяснить его бесконечными болезнями. Антонио не посещал занятий физкультурой и не мог играть в школьном дворе во всеми любимые подвижные игры. Мальчика донимали ревматические боли в ногах. После занятий он почти не выходил из дома, а на прогулку мог отправиться только верхом на ослике. Боли унялись только к совершеннолетию Гауди. Спокойно прогуляться по городу Гауди смог только в студенческие годы.

Эти вынужденные физические ограничения повлияли на умственное развитие Антонио – как это обычно и случается с не очень здоровыми детьми. Там, где он не мог взять силой и проворством, он брал умом. И к выпускному классу Антонио был одним из лучших учеников, правда, лишь по успеваемости, но не по поведению.

В молодости он тоже выглядел намного старше своих лет. Взгляните на портрет, вынесенный на обложку книги. В это трудно поверить, но Гауди здесь всего 26 лет. А кажется, что ему за сорок.

В пятьдесят архитектор выглядел семидесятилетним стариком. И к моменту трагической гибели был совсем немощен и слаб.

Когда звучали траурные речи, барселонцы с изумлением узнали, что их кумиру было 74 года. Все полагали, что ему давно перевалило за 90…

Это отроческое недомогание мальчика вынудило матушку Антонию самой заняться образованием сына. До 11 лет Антонио школу не посещал. Сама не особо образованная женщина, матушка Антония, тем не менее, сумела привить сыну основные познания, необходимые любому человеку. Она научила сына читать и писать. Более того, пристрастила к чтению. А отец научил сына рисовать. И вскоре убедился, что у мальчика развивается самый настоящий талант – уж в этом опытный кузнец разбирался превосходно, поскольку и сам всю жизнь рисовал.

Но вскоре стало ясно, многому Антонио дома не научишь. К тому же он стал чувствовать себя лучше. Ежедневно мальчик пешком преодолевал недлинный путь от дома до церкви Святого Филиппа Негри. Соблюдал строгую вегетарианскую диету, прописанную ему докторами (кстати, Гауди всю жизнь был убежденным вегетарианцем). И это несколько укрепило его здоровье.