– Как видите, здесь проводится реставрация и укрепление стеновых плит, рабочих сейчас нет, сегодня выходной, но все равно проход для туристов временно закрыт, – сказал гид. – А теперь прошу всех пройти вперед к усыпальнице жены фараона! Аккуратно, не ударьтесь о плиту головой!

Гид пошел вперед и за ним двинулась вся группа. Антон дернул Нину за блузку и убедившись, что никто не смотрит, пролез под перилами и быстро прошел вверх, аккуратно отодвинув пленку, чтобы не создавать лишних звуков. Затем он остановился и прислушался к голосам снизу, чтобы удостовериться, что никто ничего не заметил. Голоса удалялись, и он медленно пошел по восходящему коридору галереи. На опалубке он увидел большой строительный фонарь.

– Думаю, никто не будет против, – сказал он сам себе, взял фонарь и включив, направил его вверх. Огромные стеновые плиты лежали одна на другой, сужаясь к потолку, высотой около десяти метров. Антон увидел рисунки на верхних блоках, но решил забраться к ним по опалубке на обратном пути. На нижних плитах никаких рисунков не было, поэтому он поспешил вверх по коридору к усыпальнице фараона. Пройдя через узкий и низкий вход, он задержал дыхание от волнения. В свете фонаря он увидел большой саркофаг, изготовленный из цельного куска гранита. Стенки и углы саркофага были сильно повреждены в результате многократных попыток кладоискателей вынести его отсюда. Возле него на полу стояла массивная гранитная плита около двадцати сантиметров толщиной, служившая крышкой. Он застыл и в полной тишине услышал ритмичный звук где-то вдалеке, будто кто-то отбивал барабанную дробь. Он начал светить фонарем на стены и потолок. На полированных гранитных плитах не было никаких знаков или иероглифов.

«Не видать мне шестимесячной премии» – констатировал мысленно Антон, вздохнул, затем положил руки на край саркофага и добавил, «обращаясь» к Хеопсу: – Может хоть в могиле папы в Дахшуре ты что-то для меня оставил?

Не получив ответа от фараона, он достал телефон и начал делать снимки стен и потолка.

– Стоп, что это? – растерянно спросил вслух Антон, смотря на только что сделанный снимок потолка прямо над саркофагом. Кадр получился размытым, и он решил сделать фотографию еще раз. Он поставил фонарь вертикально, чтобы свет падал прямо на потолок, взобрался на саркофаг и стал ногами на края. Подняв голову, он ничего не увидел на потолке, затем он нерешительно поднял телефон над собой, задержал дыхание и сделал кадр. Затем посмотрел на снимок и у него от волнения начало сильно биться в груди сердце.

– Аааа! – крикнул он, потеряв равновесие и рухнул плашмя прямо в саркофаг. Спину пронзила резкая боль. Он рукой нащупал свой телефон и поднял его. На экране был отснятый кадр, на котором были четко видны иероглифы. Он снова посмотрел на потолок, но на нем ничего не было. В его голове пробежали мурашки, он не мог понять, как такое может быть. Вдруг он услышал, что звук барабанов стал быстро приближаться и подумал, что его группа уже возвращается к галерее. Антон попытался встать. Взявшись за край саркофага, он подтянулся к нему рукой и кое-как выбрался наружу. Звук барабанов резко стих. Осмотревшись, он заметил, что все вокруг выглядело как-то не так, но понять, что именно, ему не удавалось. Подумав о том, что его, наверное, уже ищут, Антон встал на ноги, схватил фонарь и бросился к выходу.

– Что?! Не может быть, я же пришел отсюда! – неуверенно сказал Антон, увидев, что проход, через который он попал в усыпальницу, плотно закрыт гранитным блоком. Он попытался выдавить его, но блок даже не пошатнулся. Подумав, что рабочие, реставрирующие галерею, просто по ошибке заперли его, он начал громко кричать в щели, но все было безуспешно.