Слезы застилали глаза, сердце просилось выпрыгнуть наружу. Ане хотелось разорвать эту ненавистную грудь и выпустить его. Сбегая по лестнице, девушка натянула футболку, поняв, что оставила в квартире куртку. Выбежав на улицу, Аня увидела другую группу ребят, в которой она успела разглядеть пару одноклассников, все они смотрели в телефоны, кто-то задрал голову и разговаривал с тем, кто кричал с балкона. Аня даже не сомневалась, о чем идет разговор.

Заметив выбежавшую девушку, толпа загудела и снова эти щелчки фотокамер. Аня бежала. Никуда. Просто бежала. Отсюда.

Куда-то забежав, Аня забилась в темный угол. Вспомнила, что телефон до сих пор лежит в кармане джинсов, она достала его. Маме звонить нельзя, будет еще хуже. Первое, что Аня увидела на незакрытой странице ВК, была ее фотография с обнажённой грудью. Надпись под фото провозглашала девушку жрицей любви, изнемогающей от желания.

Фотографий было много. Очень много. А будет еще больше. Оставалось только умереть. Дзынькнуло новое сообщение, отправитель незнакомый: «Мы не откажем тебе в просьбе уничтожить все фото, если ты не откажешь нам. Мы будем ласковыми и никому не скажем. Ответь ДА».

Аня огляделась. Что-то щелкнуло в голове. Решение было принято. Она отправила сообщение: «Да! Но только пусть это будет красиво. Приходите все, повеселимся. Я в гараже Петровича».

Кто ж не знал гараж Петровича? Это было два в одном: и гараж, и жилище соседа-алкаша. Здесь было много запчастей, топчан, в углу железная печка. Уходя, Петрович никогда не закрывал двери. Воровать было нечего, а компании он всегда был рад. Аня не сразу смогла растопить «буржуйку» чтобы немного согреться, пришлось плеснуть бензину, благо у входя стояли две канистры.

Гостей не пришлось долго ждать. Шестеро одноклассников и еще двое незнакомых парней ввалились в небольшое помещение, пробираясь поближе к печке. От них пахло алкоголем.

– Закурить дадите? – Аня призывно подняла футболку.

– Ты куришь?

– А то! Закроем двери?

– Как скажешь, принцесса! – парни возбужденно заржали.

Принцесса приняла прикуренную сигарету и бросила ее в лужицу бензина, разлитого ею по всему полу гаража.

Супруга прочла смс и, вздохнув, уменьшила на плите огонь. Рядом на стульчике сидела двухгодовалая Алиса и била погремушкой подлокотник.

– Понимаю, я тоже не в восторге. Папа опять будет поздно и разбудит нашу Алису. Но что поделать, он зарабатывает денюшку, – она поставила дочурку ножками на пол, чтобы проводить до кроватки. Но что-то привлекло Алисино внимание, она остановилась и посмотрела в окно, глаза широко открылись, она взвизгнула и уткнулась в колени матери.

Свет на кухне мигнул, потом ещё. На плите погасло табло нагрева. Можно было бы предложить, что дело в перебоях электричества, если бы не остановились часы, что работали на батарейках.

– Алиса! – Елена подняла дочь и прижала к себе, попятившись из кухни в коридор. Дыхание в груди замерло.

Чёрная, невероятно длинная тень протянулась из окна кухни в коридор и чуть не коснулась ноги Елены. Она успела повернуть за угол и захлопнуть дверь в большую комнату, где занавешены окна.

Она села с дочерью на диван и показала ей пальчиком сидеть тихо. Алиса сначала дрожала, а потом начала похныкивать. Вот свет замигал и в комнате. Три лампочки зажжужали, раскалились и лопнули. Елена охнула, закрывая дочь от осколков.

«Уходи. Пожалуйста. Уходи!» – мысленно взмолилась она. Очень боялась поднять голову и увидеть ЕГО рядом, как уже неоднократно бывало. Все приборы в квартире замерли мёртвой тишиной. Только стук сердца и дрожь Алисы, готовая разразиться в плач.