– У меня есть одно предположение. – Не то чтобы Норберт всерьез верил в свое предположение, но ему захотелось блеснуть проницательностью перед перетрусившим клиентом. – Некий Мартин Паад, я видел его в «Бескане». Он вполне отвечает вашему описанию.

– Нет, вы заблуждаетесь. Мартин Паад – это Мартин Паад с Лидоны. Слишком известное лицо, чтобы выдавать себя за кого-то другого. Разумеется, мы должны держаться от него подальше: он тоже интересуется старинными вещами и хочет присвоить мою коробку.

– Ясно… – сквозь зубы пробормотал Норберт. Наконец-то он понял, с кем столкнула его судьба: с параноиком, непоколебимо уверенным в том, что вся Вселенная охотится за дорогой для него коробкой! Расслабившись и повеселев, откинулся на спинку сиденья. Он должен изображать крутого, которому море по колено, – тогда клиент перестанет волноваться и будет доволен. – Все в порядке, – бросил он небрежно. – Вы заплатили за охрану, я вас охраняю. Мне плевать, кто там тигонец, кто слакианин, а кто денорский олигарх, – я прихлопну любого, кто протянет лапу к вашей драгоценной коробке.

– Она не драгоценная, она просто моя, – слабым голосом возразил клиент.

– Ваша и останется, – заверил Норберт.

– Мартин Паад, которого вы упомянули, исключительно агрессивная личность, – вернулся к прежней теме клиент. – На Лидоне, как и на Земле, республика. А на Алзоне и Белте – конституционная монархия, знаете, да? Это все миры из первой десятки высокоразвитых. Но Мартин Паад много путешествует по другим планетам – жестоким, неблагоустроенным. Якобы собирает материал для своих книг, однако это всего лишь предлог. На самом деле ему нравится проявлять агрессивность. Люди не хотят сознаваться в том, что они похожи на диких зверей, и это вынуждает их придумывать оправдания. Слакианские работорговцы нападают на инопланетян для того, чтобы выжили их женщины и дети. Денорские олигархи защищают от врагов свой народ и население планет-сателлитов. Мартин Паад лезет во все дыры, чтобы их исследовать. На словах все красиво, убедительно. А на деле – жестокость, кровь… Почти во всех мирах жизнь развивается неправильно.

– Вы сказали – почти? – Норберт свернул во двор своего дома.

– Я считаю, что возможна цивилизация мудрая и гармоничная… Но в агрессивном окружении она будет постоянно находиться под угрозой.

Они выбрались из машины, и тут тишину прорезало протяжное завывание. Под стеной дома стояли друг против друга два кота – рыжий с порванным ухом и черно-белый из соседнего двора, оба застыли неподвижно, только хвосты раздраженно шевелились.

– Эти животные ведут себя отвратительно! – пробормотал Гестен.

– Кошки, – пожал плечами Норберт.

– Достаньте пистолет! И прикройте меня, они могут напасть…

Вспомнив, какую сумму клиент выложил за охрану, Норберт покорно выполнил требование несчастного психа. Гестен шмыгнул в подъезд, тогда он сунул оружие в кобуру, оглянулся на конфликтующих котов и последовал за своим нанимателем.

– Печально то, что разумное человечество им уподобляется, – сокрушенно вздохнул Гестен. – Этому должен наступить конец!

– А что, на вашей планете разве нет кошек? – Норберт вставил ключ в замочную скважину.

– Нет.

Вечерний город был полон ловушек и соблазнов. На каждой улице что-нибудь продавалось – от булочек с повидлом до электромобилей. Карманы Ксакан оттопыривались: не удержавшись, она опять приобрела целую кучу ненужных, но привлекательных вещей. Таких, как подарочный набор массажных щеток, украшенный поддельными драгоценностями дешевый хронометр, игрушечный магнитоплан, ярко-розовые таблетки для желудка в очень красивой упаковке. И все это теперь – ее собственность! Ксакан знала, что не сможет забрать эти вещи с собой на Ючан, однако мысль о том, что она, пускай даже временно, обладает собственностью, наполняла ее томительным волнением. Она сделала страшный шаг – завладела вещами. Нельзя иметь ничего своего, все принадлежит Общине. На Ючане это правило знает каждый ребенок. «Да, я преступница, – виновато подумала Ксакан, – но я постараюсь исправиться… Только не сейчас, а завтра».