Пустотники успели пригвоздить по пять противников, прежде чем в разломе появился силуэт чего-то здоровенного.

– Закрывай! – одновременно заорали Лёха и Даран.

Сияние в воздухе угасло, оставив на прощание рогатого демона метров четырёх в высоту и стайку церберов у его ног.

Даже сквозь гул пламени и голоса тварей отчётливо послышался одновременно испуганный и восхищённый мат Мии.

А вот Стриж её чувств не разделял. Рогатая тварь для них представляла такую же угрозу, как танк для не окопавшейся пехоты в его родном мире. И, так же, как и танк, уничтожить монстра нужно было в первую очередь.

Но прежде чем он успел подать команду, демон наклонил уродливую голову и издал чудовищный вой. В мозг словно вбили десяток раскалённых гвоздей, а затем несколько раз провернули.

Упав, Лёха сжался в клубок, надрываясь криком. Частью рассудка, сохранившего ясность, он осознал, что рядом лежит и вопит от боли Миа. Стены огня больше не было. В груде металла неподалёку он с запозданием узнал Робина, сброшенного обезумевшим от ужаса конём. Чуть дальше упрямо пытался подняться на ноги Арес, вспахивая промёрзшую землю судорожно шевелящимися крыльями.

К нему, оскалив пасти, уже бежала стая церберов.

Стриж попытался встать, но руки и ноги едва слушались – вой рогатого демона, казалось, выпивал силы.

Всё, что он мог, это смотреть, как за деревьями исчезает бешено скачущий конь со странно скособоченной Лаурой в седле, а за ней, в окружении сполохов огня мчится Райна.

“Я сделаю всё быстро, но очень больно”, – среди какофонии криков и рычания голос Белочки прозвучал неожиданно-спокойно.

А в следующий миг Лёха понял, что до сих пор не знал, что такое настоящая агония. Тело полностью отказалось подчиняться, но при этом каждый нерв будто оголился. Сознание помутилось, и он уже не осознавал, что происходит вокруг. Не видел, как Даран, голову которого окружала причудливая огненная вязь, кометой врезается в бегущих демонов, разя тех клинком и магией. Как подобная пламенная вязь берёт в кольцо рогатое чудовище. Как, пошатываясь, встают пустотники и расправляют крылья эгид.

Медленно, слишком медленно.

Мимо пронеслась рыжая молния. Гюнтер, вздыбив шерсть, с яростным рёвом прыгнул прямо в огонь и всем весом обрушился на рогатого монстра, сбив того с ног. Демон рухнул на спину и взвыл, когда клыки саблезубого с хрустом погрузились в его грудь. Гюнтер мотнул головой, вырвав клок мяса из тела врага. Брызнула вонючая чёрная кровь, превратив морду пустотника в жуткую маску.

Орущий от боли и ярости рогатый попытался схватить мучителя, чтобы разорвать на части, но тот скатился наземь и отпрыгнул в сторону. Когти монстра врезались в землю, подняв вихрь из палой листвы.

Саблезуб тут же подскочил и ударил лежащего демона по морде, метя когтями в глаз, но противник успел отвернуться, отделавшись вырванным клоком шкуры.

Нового шанса для атаки монстр ему не дал: резким взмахом он впечатал лапу в бок Гюнтеру. Удар буквально смёл того в сторону. Прокатившись по земле, он на мгновение замер, а потом попытался встать на дрожащих лапах, очумело мотая головой.

Безуспешно.

Демон же тяжело поднялся и снова взвыл. Окружавшая его огненная вязь дрогнула, но выстояла. На этот раз никто не упал в корчах. Пустотники пошатывались, трясли головами, но на ногах держались.

– Я не могу дать вам пламенный венец! – крикнул Даран, возводя вокруг рогатого стену огня. – Оковы феникса сейчас спадут! Отступайте! Заберите Робина!

Конечно же его никто не послушал. Пустотники, пошатываясь, встали рядом с капитаном и ощетинились крыльями эгид.