– За ВДВ, мля! – выдохнул Стриж и сиганул в огонь.

Не было ни жара, ни чего-то иного – он словно проскочил сквозь элемент светового шоу.

– Ми́ра до́ндэ бас, идио́та![7] – рявкнула на него Мия, уворачиваясь от наконечника алебарды.

– Извини, – покаялся Лёха, понявший общий посыл, и оглянулся в поисках таинственной фигуры.

Та, пошатываясь, упорно брела прочь от лагеря.

Откуда-то сбоку, со стороны загадочного сияния, выскочили две твари и радостно устремились к беглянке. Та увидела опасность, вскинула руку и бегущее первым чудище вспыхнуло, словно бенгальский огонь.

Участь собрата ничуть не впечатлила второго монстра: перепрыгнув через полыхающую тушу, он бросился в атаку. Лёха ожидал второго акта импровизированного файер-шоу, но магичка просто упала в грязь.

Выматерившись, Стриж кинулся на чудище, не особенно задумываясь о разумности этого поступка.

– Идио́та! – абсолютно справедливо охарактеризовала его Мия, устремляясь следом.

Лёха замахнулся алебардой так, словно хотел содрать крюком луну с неба. Одна из голов твари, заметив нового врага, ощерила зубы, но поздно: тяжёлое лезвие с противным хрустом врубилось в позвоночник чудища, точно перед крестцом. Стриж здраво рассудил, что нет смысла рубить по башке, коли их три, а вот хребет – он один. И тварь подвижность потеряет однозначно.

Сработало. Монстр с визгом шлёпнулся на задницу. Лёха с хэканьем вырвал алебарду и, примерившись, рубанул тварь по передней лапе. На этом его успехи закончились – пасть сомкнулась на древке, с лёгкостью размолов его в щепки. Челюсти у твари оказались на диво мощные.

– Му́эрэ, и́ха де пута![8] – заорала Мия, подскочив сзади и умело всаживая клинок под лопатку твари.

Навалившись на рукоять, девушка вогнала тесак на всю длину лезвия. Тварь коротко взвыла в три глотки и замертво рухнула в грязь.

Плюнув на труп, Мия упёрлась в него ногой и вытащила клинок обратно, ловко увернувшись от плеснувшей из раны вонючей струи, совсем не похожей на обычную кровь.

– Алебарду жалко, – непонятно зачем сказал Стриж.

Подойдя к упавшей магичке, он наклонился и проверил пульс. Жива.

– Ну и куда тебя зацепило? – вслух поинтересовался он, ища рану на теле девчонки.

А это была именно девчонка, едва ли старше Лёхиной сестры, в этом году выпускавшейся из школы. Хрупкая, длинные светлые волосы обрамляют худое осунувшееся лицо. Меньше всего она походила на кого-то, способного заживо запечь человека прямо в доспехе.

– Странно, – резюмировал Стриж, не обнаружив ни единого пореза или следа крови. – Чего ж ты вырубилась?

С этими словами он подхватил почти невесомое тело на руки и удивлённо уставился на Мию, подошедшую к девчонке с обнажённым клинком в руке.

– Э, ты чего? – удивился он, на всякий случай отступив.

Эльфийка молча откромсала полосу ткани от подола платья девчонки и сноровисто примотала ей руки к телу. Оглядев результат, Мия указала на спасённую, затем положила пальцы на лоб Стрижу и сказала: «Бум!».

– А… – протянул Лёха, осознав смысл жестикуляции.

Да, верно: не хватало ещё, чтобы очнувшись и увидев на них доспехи своих пленителей, соплюха с перепугу шарахнула пламенем.

– Разумно, – Стриж поудобнее перехватил свою ношу и зашагал вслед за Мией в чащу.

Лес принял беглецов в свои мокрые объятия.

Новое тело оказалось поразительно сильным и выносливым. Раньше Стриж ни за что не смог бы столько времени нести на руках груз без остановки на отдых. Теперь он делал это в ровном темпе, без надрыва и мобилизации всех сил.

Вот только иногда возникали странные сбои: то подкашивалась нога, то голова начинала кружиться, а раз отнялась рука, из-за чего Лёха едва не уронил свою ношу в грязь. Но постепенно тело пришло в норму – видимо, нервная система окончательно подстроилась под нового владельца.