– Вернется. Он нудный.

– Она тоже.

– Не горюй. Я на три с Непомнящим договорился. Не хочешь со мной съездить?

– Не хочу. Но поеду, – я взглянул на часы. – Нам уже пора выдвигаться.

Московские пробки – настоящая напасть. Сквозь них даже с мигалкой не продерешься. Опоздали мы на полчаса. После пятиминутного процесса установления наших личностей нас впустила в квартиру миловидная миниатюрная дама. Она была жутко вежливая, жутко интеллигентная и держала под мышкой томик «Избранное» Зигмунда Фрейда.

– Извините за подозрительность, – сказала она. – Но после того, что было, начинаешь бояться гостей.

– Мы понимаем.

– Сережа ждет вас.

Квартира была просторная, с высокими лепными потолками. Мы прошли в столовую.

Непомнящий был вызывающе лыс. Встречаются люди унизительно лысые – они стесняются своего дефекта, теряют уверенность в себе, им начинает казаться, что окружающие их сторонятся, а девушки, морщась от отразившегося от лысины солнечного зайчика, презрительно поджимают губы. Непомнящий нес свою лысину гордо, даже нахально, с достоинством, как медаль.

На вид ему можно было дать от тридцати до сорока. Пышный оазис усов компенсировал бесплодную пустыню на черепе. Спортивный костюм облегал плотное, но без излишнего жира тело. Глаза отличались цепкостью, в них притаились ирония и насмешка.

– Ждем. Очень приятно. – Мы пожали руки и представились. Ладонь у него оказалась крепкая, как деревяшка. – Чай? Кофе?

– Виски с содовой, – кивнул я.

– Можно и виски.

– Я шучу, – улыбнулся я. – Кофе.

– Мне чай. Без сахара. И покрепче, – дал заказ Железняков.

– Дорогая, сделай кофе и две чашки чаю. Покрепче.

– Сейчас, дорогой, – ответила супруга и исчезла на кухне.

Конец ознакомительного фрагмента.