И ранее, и в настоящее время одной из наиболее опасных разновидностей радикалов (особенно ультраправых) могут считаться так называемые «одинокие волки». Так уже длительное время называют лиц, которые осуществляют противоправные действия полностью самостоятельно, в одиночку (без друзей или единомышленников) только на основании собственных личных убеждений. Конечно, на определенное время они могут входить в какие-то группы (в том числе и очень радикальные), но их особенность – это полная самостоятельность действий, и выбор цели для противоправных действий, основанный только на личной инициативе.

Определенная часть достаточно громких преступлений, в том числе и террористических актов, было осуществлено именно «одинокими волками». В качестве наиболее известного примера можно привести Тимоти Маквэя, ультраправого расового радикала, бывшего военного (воевавшего в Ираке), в 1995 году взорвавшего федеральное здание в Оклахома-Сити, в результате чего погибло 168 человек, а более 500 поучили ранения[60]. Не входя в какую-либо организацию, Маквэй постоянно контактировал с патриотическими ополченцами «минитмэнами», членами клубов любителей оружия и сюрвайвалистами – сторонниками обособленного, автономного развития (обычно в виде сельских общин), осуществляемое с целью «спасения наиболее расово ценной части «белых» американцев»[61].

По масштабам психологического воздействия на настроения в обществе, можно упомянуть и английского террориста одиночку – Девида Коупленда, взорвавшего в лондонских барах для гомосексуалистов несколько бомб, начиненные гвоздями. После его ареста было установлено, что он находился под влиянием идей Британского национал-социалистического движения[62].

Основная сложность работы с данной категорией радикалов – практически полная невозможность предотвратить его действия. Большинство даже очень небольших групп можно как-то отслеживать, пытаться найти контакты с их участниками, внедрить информаторов. Кроме того, деятельность большинства таких групп (даже очень радикальных) подчиняется определенной логике.

Однако деятельность «одинокого волка» наиболее трудно предсказуема. Хотя одиночество снижает его возможности в плане масштабности его действий, однако оно повышает его незаметность для правоохранительных органов. При этом возможности современных технологий, а также возможности создания отравляющих и взрывчатых веществ дают ему возможность компенсировать отсутствие наличия группы единомышленников.

Например, в 2008 году в Москве был задержан 16-летний подросток, член неонацистской группировки, являлся студентом второго курса одного из столичных техникумов. По версии следствия, он пытался устроить в городе серию терактов, в частности, взорвать восьмикилограммовую бомбу в одном из оживленных мест столицы. Однако сотрудников правоохранительных органов поразил не столько возраст арестованного, сколько его профессионализм и фанатичность. Он сам приобретал компоненты для изготовления взрывчатки и за несколько дней изготовил две самодельные бомбы.

При обыске у него были изъяты около 2 кг аммонала, а также несколько взрывателей, изготовленных из перекиси ацетона. По свидетельству милиционеров, задержанный обладал всеми навыками опытного подрывника и, по их словам, «наши взрывотехники, пообщавшись с ним, были немало удивлены его широкими познаниями в этой области»[63].

Существование лиц, образующих боевую террористическую группу, практически невозможно без осуществления ими активной противоправной деятельности. При этом в России уже имеется ряд наиболее ярких примеров, на основании которых можно отразить специфику функционирования БТГ, состав участников, их основные ценностные и идеологические установки.