Вполне может быть, что восьмой разряд – это его потолок, учитывая возраст. В маленьких городах наподобие этого любой феодал всегда в центре обсуждения, ему трудно что-то утаить из такого вот рода информации…

Без всяких церемоний я сел перед бароном таким образом, чтобы загораживать его собой от слуг, которых приметил у входа. Несложно догадаться, что они ждут именно его, если у них одежда тех же цветов, что и герб на его камзоле. По размеру герба, кстати, сразу и видно, как важно Ростигу, чтобы все видели, что он барон. Он раза в два больше того, что принято изображать на одежде титулованных лиц. Зато людям удобно – можно сразу определять по внешнему виду выскочек…

– Но позвольте, – возмутился барон, – мы же совсем не знакомы!

Ожидал, что он возмутится в более крепких словах. Видимо, сдерживающим фактором стала моя дорогая одежда. Значит, свое место барон знает и опасается перейти дорогу кому-то более серьезному. Умеет Вагриус подбирать себе слуг, это явно не примитивный костолом, а и соображать умеет.

Знакомиться с ним я и не собирался, поэтому просто распылил перед его носом порошок «Болтуна». Если бы он в этот момент помалкивал, то у него был бы шанс его не вдохнуть. Но поскольку он оживленно продолжал меня информировать о том, что он со мной не знаком, то пришлось вдохнуть практически все. Я уже так наловчился в последнее время орудовать этим порошком, что доставил его к носу собеседника прямо в тот момент, когда он собирался вдохнуть. А дальше, само собой, наш разговор перешел уже в совершенно дружеское русло. Так что когда его слуги, заподозрившие по возмущенному тону барона, что что-то не так, подскочили к нашему столу, то застали нас уже за совершенно дружеской беседой и были немедленно отосланы Ростигом обратно к дверям ресторана.

Впрочем, долго они там не задержались. По моему указанию барон потребовал у них раздобыть бумагу и перо с чернильницей. Времени у нас было на разговор не так и много, так что я решил, что ему стоит сразу же и записывать самые интересные факты, что у него имеются. Отдельно чистосердечные признательные показания для суда по той афере, что они с графом устроили в мой адрес. И отдельно то, что может заинтересовать королевских следователей Хартении в отношении различных неблаговидных деяний, которые граф и его помощник совершали в последние годы.

Много там было интересного… Ростиг писал и писал… Сколько же они всего противозаконного совершили… Но когда я заподозрил, что барон вот-вот отключится, пришлось его прервать. Отдал ему последний приказ, и он тут же снова подозвал своих слуг.

– Подгоните мою карету поближе к ресторану. Выполняйте, немедленно! И любые указания моего гостя, если он появится у меня дома, тоже выполняйте как мои!

Мы сели с ним в карету, где он достаточно быстро вырубился. Но главное, что карета уже следовала по его указанию в мое имение. А слугам своим барон приказал возвращаться домой.

Прибыли прямо к дому моего управляющего. Велел ему заглянуть в карету. Разумеется, он уже по гербам на карете (они, кстати, тоже были раза в два больше по размеру, чем положено по правилам приличия) определил, кому она принадлежит, и был немало удивлен тем, что барон Ростиг почему-то прибыл к нам, да еще и заснул по пути в карете.

– Барона не будить. Достать и уложить где-нибудь мирно поспать. Позднее я пришлю за ним.

Карета и кучер были в моем полном распоряжении, поэтому я велел отправляться обратно в городок. Я еще не успел переговорить с судьей.

Мне повезло, никакого судебного заседания прямо сейчас не было. И когда я прибыл к дому судьи, он был на месте.