«Стечкина забирай, Лёха, и отпускай оболтуса восвояси», – услужливо подсказала большая пупырчатая жаба. В принципе, пистолет забрать можно, ничего сложного. Могу даже отдать ему свой старенький ПМ, махнуться, так сказать. Оружие на землю, десять шагов назад…

Соблазн был очень велик! И тем не менее на такой шаг я не пошёл. Вполне может быть, что из-за этого злосчастного АПС колёсики и завертелись. Вернётся он, допустим, обратно, одумавшись, или прижмут его таки мстители, а пистолетика-то при нём и нет… А это Наградной Пистолет Вождя. Украденный инфантильным дурнем. Где сокровище, спросят его. Он и ответит, что его забрал какой-то дядька с автоматом. И начнётся поисковая экспедиция. Замочить я себя не дам, но месторасположение базы спалю.

В наше время нет хуже качества, чем бездумная жадность. Очень многие молодые люди, готовые, как им казалось, на всё, после всеобщего апокалипсиса погибли из-за необдуманной резкости в словах и поступках. Решили, что раз государственных законов теперь не существует, так же, как структур, следящих за их исполнением, то теперь им дозволено абсолютно всё. А это далеко не так. Пока ты не вступил с кем-либо в прямой и явный конфликт, ты никому не интересен, по большому счёту. Нет претензий, нет и причин для войны.

В конфликты всё едино приходится вступать, так пусть уж останутся лишь те, что возникают из-за вещей действительно серьёзных, не нужно на пустом месте плодить лишние проблемы, особенно тогда, когда тебе о том чуйка подсказывает. Война войной, а если разойдёмся без обид, то у них не будет и мотивов, чтобы наведаться сюда ещё раз, хотя бы на разведку. Ни один человек, находясь в трезвом уме, не сунется без веских причин в мёртвый городской район, где тебя встречают автоматными очередями.

– Из-за Стечкина? – громко вопросил я, не снимая силуэт с мушки.

Тот скривился, в попытке небрежно хмыкнуть, и кивнул. Ясно.

– Община?

– Взлётка… – нехотя буркнул он и неожиданно запнулся, утирая пот со лба.

– Кто староста? Резвей!

– Шарданов Артур Янович.

Совпадает, левобережье. Деловых отношений я с ними ещё не имел, а вот наведаться довелось, и вождя знаю. Вообще-то стараюсь не соваться без крайней нужды на левый берег, сложно там всё.

Некуда тебе бежать, пацанчик. Общин в Красноярске мало, все они, так или иначе, друг с другом контактируют, и проблемный беженец никому не нужен. Изгоем будешь. Может, ты хороший байкер, Ромео, допускаю, но не таёжник, в лес не уйдёшь. Плохо тебе, пацан, будет без города, очень плохо. В Красноярске придётся жить по норам, пока не прирежут за совершённые глупости, а ты их накопишь, гарантирую.

– Отдал бы ствол хозяину, не нужен он тебе, такой приметный, – предложил я веско. – Подкинь куда-нибудь, наверняка ведь знаешь место. Так? Ну вот… Впрочем, смотри сам, парень, тебе жить. Как зовут-то?

– Сева, – напряжённо пробасил беглец.

– Вали, пока я добрый, Сева. И ни шагу сюда больше, на кол посадим, не я, так другие организуют, тут серьёзные люди хозяйствуют. Ты понял?

Он кивнул опять, уже глубже, взглянул на меня недобро, запоминая, по-киношному ловко убрал ремингтоновский помповик за спину. Затем поднял скутер и, не оглядываясь, поехал сначала вслед за преследователями, а потом свернул налево и покатил куда-то в сторону затона и Коммунального моста.

Вот и славно.

Речную базу я назвал по имени гостиничного комплекса, где она и была обустроена с началом моей рейдовой деятельности. «Сибирский сафари-клуб», стоящий на правобережье близ микрорайона Пашенный, для этой цели подошёл идеально. Отель расположен рядом с жилым комплексом «Белые Росы», прямо на берегу Енисея, чуть выше острова Отдыха.