– Милая, чего испугалась? Веришь в сказки? Я же пошутил! Ну, дорогая, не расстраивайся, – успокаивал я жену.

– Ты больше так не шути. Не забывай, что у нас тобой есть дети. Я не хочу, чтобы моих детей было за что таскать по лабораториях. Ты об этом думал хоть раз? Ты даже не понимаешь, какой опасности ты их подвергаешь, – чуть не плача говорила Валя.

Я посмотрел ей в лицо. Может быть, это глупо, но я уже сколько лет влюблен в нее по уши. Меня словно околдовали, словно опоили приворотным зельем. Но я то понимаю, что просто любовь моя всегда поддерживается делом. Она моя жена и ведет себя соответственно, за что я и люблю ее.

– Дорогая, не переживай, я больше никогда не буду так шутить. И чтобы не случилось, я никогда не выскажу такого предположения, которое может угрожать моей семье, моим детям, – сказал я, словно клятву произнес.

– Ну, хорошо, я верю тебе, но не забывай – никому и никогда, – сказала Валя и ушла.

В тот день я первый раз заподозрил жену в неладном. Я понял, что она взяла с меня клятву, словно знала, что я знаком с Антианом и не должен никому ничего говорить.

Может быть, теща знала больше и я мог бы выудить у нее немного информации, но я боялся с ней говорить на такие темы.

Теща всегда жила затворницей, вход в ее комнаты всегда был закрыт. Да я никогда и не бывал в той половине хаты. Никто меня туда не приглашал, а я не настаивал, в гости не напрашивался. Жена туда не ходила и я не ходил. Так было принято. Даже наши дети играли на нашей с женой половине дома. И вот, поди ж ты, я только сегодня об этом задумался, а то никогда и в мыслях не было туда заглядывать.

Валентина кормила курей, а я тихонько вошел в дом и надумал пойти посмотреть, что там у тещи на ее половине. Может там все комнаты золотом или долларами устланы, а я ни не знал.

Медленно открываю дверь в ее половину, осторожно заглядываю и, о Боже, что я вижу! Я бы никогда до этого не докатился, но попал и как раз не вовремя. Теща задрав юбку снимала трусы, и нагнувшись голым задом ко мне показала мне все свои прелести. У меня забило дыхание и, как назло, я чихнул.

– Ой, зятек, зятек, тебе что, жены мало, что ты за мной подглядываешь?

– Да просто я шел мимо, дай, думаю, спрошу вас, что завтра делать на огороде. А вы, мама, трусы-то оденьте, не ровен час продует. Двери то открыты, сквозняк в комнату проникает и может ненароком надуть, куда не следует.

– Ты думаешь, я старая и некрасивая, – завелась теща. Вот женщины, все им не так.

– Да нет, все хорошо, будьте уверенны, вы еще ничего. Но я то ненароком вас застал, и прекрасно понимаю, что трусы все должны временами менять.

Сказал я и потихоньку затворив дверь ушел в свою комнату. Как-то нехорошо получилось. Но я то невиноват, да и что здесь плохого? Я же ничего такого не сделал и не пытался даже. Мне жены хватает, а у тещи есть свои друзья. Я же не глупый, понимаю что если кто из ее товарищей по бывшей роботе захаживает и засиживается до первых петухов, то это не спроста. Она как и все люди, должна секс видеть.

Пока я раздумывал, наступил вечер. Вдруг в комнату вбежала теща, и я от страха чуть не откусил себе язык, ну, думаю, попадет. Она еще уставилась на меня такими глазищами, словно я ее огрел бревном или водой холодной облил.

– Твоя жена… – еле выдавила теща из легких, – ее утаскивает чудовище!

– Что! – чуть не потеряв челюсть, переспросил

– Да беги во двор, захвати в сенях топор! Чудовище побольше тебя будет, я такого никогда не видела. Как снежный человек! Беги!

Меня не надо было долго уговаривать. Я мигом выскочил во двор.

На улице было еще довольно светло, чтобы видеть все, происходящее вокруг. Я думал, может теща чего напутала, но нет, я увидел Антиана. По крайней мере, я подумал, что это он. Антиан тащил мою жену по огороду в сторону пруда.