И он коротко передал жене суть того, что услышал от Примакова. Виктория сидела молча, только периодически качала головой в разные стороны, а по окончании выступления Григория открыла, наконец, рот.

– Даааа, Гриша, многим ты оттоптал мозоли за эти полгода, очень многим.

– К мозольному оператору пусть сходят, – буркнул тот, – тогда ничего оттаптываться не будет.

– Я ж не в этом смысле, – немного смешалась жена, но быстро взяла себя в руки, – не надо было этот проклятый нацвопрос поднимать, тогда бы и жил спокойно себе. Кстати, совсем еще не поздно дать задний ход – тогда твои недоброжелатели уймутся. Хотя бы ненадолго, но перестанут строить тебе козни.

– Как там говорил один древнеримский товарищ, – наморщил лоб Романов, – чем мучиться с развязыванием гордиева узла, лучше сделать радикальный шаг и разрубить его к чертовой матери.

– То есть ты пойдешь до конца?

– То есть да… выпью свою чашу до дна, – с достоинством ответил Романов, – пусть даже она с ядом будет, эта чаша.

– Я поняла, я поняла, – пробормотала Виктория, – неуемный ты у меня какой-то… ну тогда слушай практичные советы бывалой домохозяйки…

Урочище Медео, Казахстан

Здесь неподалеку от знаменитого высокогорного ледового стадиона (где были, к слову побиты почти все мировые рекорды) притаилась госдача номер один Управделами ЦК КП Казахстана. И на ней бессменный руководитель республики товарищ Кунаев принимал двух высокопоставленных гостей из сопредельных регионов. Назовем их товарищ Х и товарищ У. Обращался он к ним примерно так же – как к Иксу и к Игреку.

– Давайте не будем ходить вокруг и около, дорогие гости, – обратился к ним Кунаев, когда они доели свои порции ароматного плова, заев его гуммой, местными пирожками с острой начинкой, и запив холодным кумысом, – и будем говорить о наших насущных проблемах.

– Без вопросов, – ответил Икс, – Динмухаммед Ахмедович (тот поморщился и разрешил называть себя Дини), – давайте о насущном, только… – тут он слегка поморщился.

– Что только? – переспросил Кунаев.

– Это дело требует какой-нибудь более существенной смазки, нежели кумыс… нет, я ничего не имею против национальных кухонь, но сейчас требуется что-то традиционное.

– Как скажете, дорогой Икс, – и Кунаев достал из встроенного в стол мини-бара бутылку запотевшей Столичной водки, – в имперских традициях есть что-то привлекательное.

– Это совсем другое дело, – раздвинул губы в улыбке Игрек, – давайте накатим за традиции.

– Возражений нет, – ответил Кунаев, разлив водку по рюмкам, – за традиции.

– А теперь по делу, – продолжил тему Икс, закусив кусочком аччик-гушт, – время Ч у нас назначается на послезавтра, девятнадцать пятнадцать, верно?

– Абсолютно верно, – подтвердил Кунаев, – проговорите последовательность действий, будьте добры. Вас тоже касается, товарищ Игрек.

– Тогда я начну, – откашлялся Икс, – послезавтра ориентировочно в восемнадцать ноль-ноль объект отправится в поездку по стране с так называемого Правительственного вокзала Москвы…

– Где это? – недоуменно поднял брови Кунаев.

– Это рядом с Ленинградским и Ярославским вокзалами, – пояснил Икс, – платформа, огороженная со всех сторон колючей проволокой, въезд на нее только с улицы Каланчевской…

– Знаю-знаю такую улицу, – откликнулся Кунаев, – идет от Трех вокзалов к Проспекту мира.

– Все верно, именно так… итак, в восемнадцать ноль-ноль, плюс-минус некоторое время, эскорт с объектом заедет с улицы Каланчевской на Правительственный вокзал…

– Стоп, – остановил его Игрек, – я слышал такую версию, что до этого вокзала идет спецтоннель от Кремля, по верху никто туда не ездит.