Немного поспорив, игроки принимают сторону Эльф. Небольшая экспедиция в составе Алекса, Марко и Ноя направляется на разведку в южном направлении. Их нет около часа. И когда я уже не на шутку начинаю волноваться за судьбу Алекса, мужчины появляются на поляне с хорошими вестями. Вопреки опасениям, дорогу отыскать оказалось несложно. Красные метки Антакараны встречаются на деревьях довольно часто.

Игроки переобуваются и складывают вещи в рюкзаки, запасаются палками и отправляются в путь. Несмотря на жару и пережитые утренние потрясения, к путникам вернулся боевой дух. Мужчины галантно помогают женщинам преодолевать препятствия в виде покосившихся деревьев или тугих лиан, расчищают дорогу от густой травы, проверяют тропы на наличие змей. Все это больше напоминает школьный поход, нежели полную смертельных опасностей экспедицию. Основной темой является, конечно, приключение с крысами. Большинство игроков по-прежнему не верит в реальность угрозы. Они убеждены, что в самый опасный момент двери бы распахнулись и выпустили неудачливых узников на волю.

Лавина идет последней. Она ни с кем не разговаривает, лишь смотрит под ноги, глубоко погруженная в собственные мысли. Внезапно я испытываю непреодолимое желание поравняться с ней и сказать, что… Что? Какую-нибудь колкость или грубость? Слова утешения и поддержки? Я сама не знаю. Наверное, это просто желание поговорить с человеком, который знал меня до этой игры. С кем-то кроме Алекса. Словно почувствовав мой взгляд, она резко поднимает глаза и смотрит на меня исподлобья. На ее губах расползается кривая усмешка, в глазах появляется недобрый блеск. Я резко отворачиваюсь, тем самым выдав себя. Спиной ощущаю на себе ее пристальный колючий взгляд. И мне вдруг становится не по себе. Словно сам дьявол вселился в эту некогда милую и добрую девушку. Что же на самом деле произошло пять лет назад?

Отрезок четвертый.

Лавина

– Лавина, – вдруг раздается тихий голос позади. Я резко оборачиваюсь и оказываюсь с глазу на глаз с Алексом, – у нас еще не было времени поговорить лично.

Не говоря ни слова, я отворачиваюсь и продолжаю свой путь. Сердце колотится в груди, кровь кипит в жилах, приходится стиснуть зубы, чтобы не закричать. Алекс обгоняет меня и загромождает собой путь.

– Неужели ты не можешь уделить пару минут старому знакомому?

– Лучше уйди с дороги, – выдавливаю я сквозь зубы.

– Всего лишь хотел похвалить тебя. Все-таки мы – отличная команда. Ты понимаешь меня без слов. Хотя, признаться, я ожидал, что ты обнаружишь слой на зеркале раньше. Я видел тебя с самого начала. Не волнуйся, в деликатные моменты я отворачивался, несмотря на все соблазны. А еще…

– Что тебе непонятно в «уйди с дороги»? «Уйди» или «с дороги»? – я едва держу себя в руках.

– Послушай, откуда столько ненависти? Реакция при встрече меня удивила, но сейчас-то все идет неплохо, а? Почему бы нам не поговорить и не попробовать подружиться снова?

– Откуда столько ненависти? Откуда?! – я теряю самообладание, и уже ничто не в силах потушить пылающее во мне пламя негодования.

– Если бы не ты, эгоистичный ублюдок, я бы не попала в эту проклятую ловушку! И они все остались бы живы! Лживый лицемерный мерзавец, ты виноват в наших смертях! И не смей подходить ко мне как ни в чем ни бывало. Не вздумай прикасаться ко мне или пытаться выяснять отношения!

– Успокойся, пожалуйста…

– Я успокоюсь лишь тогда, когда ты сдохнешь. А теперь повторяю еще раз «лучше уйди с дороги».

С этими словами я продолжаю свой путь, оставив Алекса позади с открытым от удивления ртом. Пот градом течет по лбу и заливается в глаза, но я даже не замечаю этого. В моей голове сменяют друг друга воспоминания, словно слайды на проекторе: наше знакомство, его улыбки и смех, долгие разговоры, теплые объятия. Он вытягивает меня за руку из затопляемых пещер, идет со мной через поляну с ядовитыми змеями, при восхождении в горах его надежное плечо всегда рядом. Наши поцелуи, нежные слова, знакомство с Лилу. Хочется кричать от раздирающий изнутри боли предательства. Но я не доставлю удовольствия ни Алексу, ни организаторам. На мне каменная маска: ни единая мышца на лице, ни подергивание уголка губ не выдадут бушующего внутри вулкана. Я лишь сердито распихиваю палкой густую траву, которая то и дело пытается схватить за ногу —словно именно она виновата во всех моих бедах.