Собственно говоря, о Тамаре Томилиной первой вспомнила именно бывшая жена покойного.

Томилина уже больше года была любовницей Григория Поддубного.

Каким образом она появилась в жизни банкира, ни его бывшая жена, ни близкие друзья, ни деловые партнеры точно сказать не могли. Однажды Поддубный просто появился вместе с ней на каком-то деловом ужине, представил как свою близкую подругу, а после этого их все чаще стали видеть вместе. Из этого Шамрай сделал промежуточный вывод: оказывается, он ровным счетом ничего не знал о женщине, с которой случайно познакомился. Кроме того, что у нее имеется серебристый «Пежо», не новый, но в отличном состоянии. Теперь ясно, откуда у нее этот автомобиль. Но чем занималась Тамара, не считая того, что была любовницей банкира, он по-прежнему не знал.

Не знали об этом ни друзья убитого, ни следствие. Хотя им было вполне достаточно того обстоятельства, что девушка состояла в интимных отношениях с известным в городе бизнесменом. Этот статус при желании тоже можно считать профессией, причем одной из древнейших.

Было также неизвестно, кто именно вызвал милицию в загородный дом Поддубного. Звонок был анонимный, из таксофона на автовокзале. Дежурный по горотделу, принявший сообщение, позднее сообщил, что звонивший говорил явно измененным голосом: то ли женщина пыталась казаться мужчиной, то ли наоборот. Но время звонка было зафиксировано точно: двадцать три часа двадцать минут.

Впоследствии эксперты пришли к единодушному выводу: убийство произошло не позднее десяти вечера, плюс-минус пятнадцать минут. Исходя из этого, следствие предположило, что милицию мог вызвать либо сам убийца, либо – и это более вероятно – свидетель преступления. От места совершения преступления, то есть от загородного дома Поддубного, ночью вполне реально добраться на машине до вокзала за сорок минут.

– Допустим, – продолжал капитан Бражник, – что тело было обнаружено случайно. И наткнулся на него тот или та, кого банкир ожидал у себя дома после десяти вечера. Значит, либо гость разминулся с убийцей на считанные минуты, либо столкнулся с ним нос к носу и едва избежал той же участи, что и банкир, либо он сам и был убийцей. В любом случае гостю, если он не был убийцей, требовалось время для оценки ситуации и принятия решения. Если же он им был и сам же вызвал милицию, то ему все равно понадобилось сколько-то времени, чтобы закончить дела в доме, ради которых, вероятно, и было совершено преступление. Так или иначе, двадцать-тридцать минут можно смело списать. Затем, добравшись до автовокзала, этот незнакомец мог еще пять-десять минут подождать, чтобы получить доступ к таксофону, расположенному подальше от посторонних ушей. Словом, по времени все совпадало.

Однако и Бражник, и Кира Березовская были склонны считать иначе. Да, со временем все вроде бы в порядке. Но только вряд ли убийца стал бы звонить в милицию, хотя и такой вариант не стоило отметать окончательно. При этом и опер, и следователь сходились в одном: неизвестный, измененным голосом сообщивший о преступлении дежурному по горотделу, мог во время убийства банкира находиться в доме. А значит, знал, как разворачивались события, и видел того, кто стрелял в Поддубного. Убийца же свидетеля не заметил: он прикончил банкира, развернулся и скрылся. В этом случае свидетель мог выждать какое-то время, дрожа от страха, потом выбрался из своего укрытия, увидел, что произошло, и бросился звонить в милицию. При этом тщательно оберегая свою анонимность.

Это означает, кроме всего прочего, что у свидетеля была машина. Автомобиль Поддубного – «Мицубиси-Паджеро» – остался в гараже при доме. К сожалению, уже три недели не было дождей, поэтому следы других протекторов на придомовой территории и у въезда не сохранились.