Вот и сегодня я закрыла глаза, глубоко вдохнула и представила себе лист. На одной стороне было написано волосы и глаза. Я начала искать положительные стороны этого. Как и в детстве в голову сразу полезло только самое плохое. Засмеют, мама испугается, папа не поймет, Игорь Иванович погонит с работы, на улицу не выйти, опять… Опять все как в школе, когда много вечеров приходилось проводить дома. После того как горькие слезы промочили мою несчастную подушку, всплыли и светлые мысли. Волосы не зубы, их можно отрезать или перекрасить, а для глаз купить линзы. Радикально, но зато выход.

Следующее утро началось с шума в прихожей.

– Есть кто дома? – Радостный голос матери. – Кирочка, встречай нас с папой. Мы загорели и гостинцев купили, иди, посмотри на своих стариков.

– Да что ты орешь? – Это голос отца. – Не видишь что ли? Сапог ее нет и пальта!

– Пальто! – Поправила мама. Она опустила пакет с подарками на танкетку, села рядом и принялась стягивать высокие сапоги.

– А где же она тогда? В такую то рань. – Ахнула мама.

Папа ногой сдвинул в сторону две большущие спортивные сумки, которые они привезли из Египта, и уперся спиной в стену. Задрал одну ногу, чтобы расшнуровать туфлю.

– Ну, ты же сама хотела их с Иркиным сыном свезти, может все и получилось? Они ведь должны были ее спасти от «тоски и одиночества» и затащить к себе на семейное торжество. Правильно я ваш с Ирой план рассказываю?

Мама кивнула.

– Ну и?

– Ну и! Молодые познакомились и полюбились друг другу. Сама понимаешь, молодость дело такое. Про своих стариков, которые летят из Египта с тяжеленными сумками, быстро забывается. Может она и какой сегодня день недели уже не помнит.

– Думаешь? – Женщина недоверчиво повела головой и повесила пальто. – Ну не знаю… Кира ведь наша не такая, она правильная. Спит, наверное. А одежду кинула куда-то… вон в шкафу! – Она указала на шкаф в зале.

– С чего бы ей туда верхнюю одежду и обувь убирать? Придумала мне тоже! – Отец развеселился.

И тут в дверях появилась я, сразу развеяв все их сомнения. Между прочим, это выбило все их мысли из головы, потому что теперь родители просто молчали.

– А мне нравится. – Неуверенно сказал папа.

– Привет мам, пап! – Я пожала плечами и улыбнулась.

Мама с шумом набрала в легкие воздуха, сняла с головы меховую шапку и обняла меня.

– Поговорим об этом позже. – Шепнула мне на ухо.

И не успела я сглотнуть густую слюну, как к телу тут же прижался отец. Чмокнул меня в щеку, уколол щетиной и сразу перешел к делу.

– Ну, что дочь? Ты нас чем встречаешь? Что на завтрак я спрашиваю? Мы с матерью в этом году еще не ели.

– Да ели уже ели. Петя прекрати свои новогодние шуточки.

Мама улыбнулась и вопросительно кивнула мне.

– Чай. – Я пожала плечами и тут же нашлась. – С бутербродами с красной икрой. Без вас открыть так и не осмелилась, это же дороговизна такая!

– Ой, Кир, ну ты как всегда скажешь тоже! – Совсем привычно запричитала мама. – Открывала бы, да и ела, все ж для вас покупаем для детей.

Отец улизнул от нас в туалет.

– Кир, давай по-быстрому чай с бутербродами отцу соорудим, и пойдем к тебе в комнату по-женски посудачим?

– Давай, – легко согласилась я. Мне и самой не терпелось узнать мнение взрослого человека. Что делать то теперь со всеми этими новшествами?

Мы ловко накрыли стол для отца и уединились в моей комнате.

– Это все мне? – Раздалось с кухни.

– Да! Ешь! – Отозвалась мама.

– Ну, спасибо, уважили старика! Новый год, икра…

– Ну, рассказывай!

Мама устроилась у меня на кровати, а я села напротив – за учебный стол и опустила голову. Короче провинилась я, мам, наказывай. Нормальные слова так и не подобрались, мама ждала, хлопала ресницами, а потом начала рассказывать.