В один прекрасный день я узрела в какой-то газете адрес брачного агентства во Франции, в легендарном городе Лионе.

Текст письма у меня был отшлифован, нашлась и пара любительских фотографий. В который раз я отправляла письмо, и в который раз испытывала щемящее чувство вины и унижения.

Я сбросила письмо в почтовый ящик, словно чужое пальто с плеч. Я старалась не относиться очень серьёзно ко всей этой авантюре. Просто надо было что-то делать со своей жизнью – действовать, а не сидеть и не плакать.

Примерно через полтора месяца я получила письмо в белом конверте под алыми марками. Они пылали и горели пурпурным цветом как мои щёки. Судьба сделала мне глубокий реверанс и меня захлестнула французская волна. Иногда я получала по два-три письма в день. По ночам телефон разрывался от нагрузки. Я разговаривала по-французски, в основном, междометиями. Потом я выучила фразу:

– Экскюзэ муа, мэ жё нё парль па франсэ! (Извините, но я не говорю по – французски!). В течение двух месяцев я получила массу писем с предложениями нежной дружбы, а впоследствии брака. Я хорошо говорила по-английски и по-испански, но никогда раньше я даже не предполагала, что мне придётся когда-нибудь в жизни говорить по-французски. Я купила целую кучу литературы по французскому языку, сложила все книги вместе. Получилась огромная пирамида. Я смотрела на неё издалека, и в мою душу просачивался панический страх, потому что я должна была всё это выучить и хранить в своей голове! Не могу сказать, что начала активно учить французский язык. Периодически я открывала французскую грамматику, словарь, самоучитель, даже слушала кассету, но результаты моих судорожных попыток были неутешительными.

Французы забрасывали меня письмами, и я обратилась к профессиональной переводчице.

Ах, какие это были послания! Зеленоглазый Пьер дарил мне весь пыл своей души в восхитительных строках, а на каждом листе бумаги в его письмах пылала алая роза:

– Когда я впервые увидел Вашу фотографию, мне захотелось откусить как от спелого яблока…

– У Вас синий взгляд… Он волнует меня до дрожи…

– Я читал Ваше письмо и возносился очень высоко…

– Ваше письмо написано пальчиками феи…

– Ах, Пьер, Пьер! Всегда в моём сердце будет сиять Алая Роза Вашей Нежности!

Первое письмо «графа Тулузского», мсьё Бернара, начиналось таким образом:

«WOUAHHHOOO! Какая улыбка! Какой подарок!»

Я читала и перечитывала все письма и случайно взглянула на себя в зеркало.

– Боже мой! Какая чудесная трансформация! Где та бледная шатенка почти сорока лет?!

На меня смотрела розовощекая молодая девушка с нежным алым ртом и лучистыми карими глазами, которые сияли и переливались словно бриллианты!

На старый Новый год я получила ещё одно письмо из Франции и сочла это божественным знаком. Мой внутренний голос молчал. Мужчину звали Франсуа. К счастью или к несчастью он немного говорил и писал по-английски, и у нас завязалась оживлённая переписка, к тому же, он довольно часто звонил, и мы взволнованно общались. Мне очень нравился его голос, слегка хрипловатый и словно чуть-чуть простуженный, его теплый, глубокий смех. Ещё он умудрялся шутить по-английски. Однажды вечером я наигрывала одной рукой на пианино нежную мелодию из популярного французского фильма «Шербургские зонтики». Пианино у меня не совсем обычное, а с клавесинным эффектом. Папа подарил мне его на день рождения двадцать три года назад, но оно сохранилось как конфетка и звук чудесный! Я наигрывала приятную мелодию и «мурлыкала» себе под нос, вдруг зазвонил телефон. По «почерку» это был международный звонок. Я подняла трубку, оказался Франсуа. Я продолжала наигрывать мелодию, разговаривая с ним. В какой-то миг Франсуа выпал из диалога и в нашей беседе внезапно возникла продолжительная пауза. Я уже хотела положить трубку, но его голос возник из тишины: