ЭЛИЗАБЕТ. И что вы думаете о нашей мадам Блаватской?

АРМИТЕЙДЖ. Я думаю, она обожает потешаться над молодыми людьми.

ЭЛИЗАБЕТ. Это в какой-то степени проверка. Если вы доказываете, что у вас есть чувство юмора и сила духа, то ее выдерживаете. Вы учились в семинарии?

АРМИТЕЙДЖ. Почему? Я надел воротник задом наперед?

ЭЛИЗАБЕТ. К нам много таких приходит. Я их знаю.

АРМИТЕЙДЖ. И какие они?

ЭЛИЗАБЕТ. Или опьяненные Богом, или сбитые Богом с толка. Я оскорбляю ваши чувства?

АРМИТЕЙДЖ. Разве это имеет значение?

ЭЛИЗАБЕТ. Только, пожалуйста, не обижайтесь. Она таких притягивает, вот и все. Большинство уже не в себе, с чувством юмора у них совсем плохо, и она окончательно сводит их с ума. Это грустно, но и так забавно. Она не враждебна к невинности, ей невинность нравится, но она ненавидит умственную упертость. Как и умственную мягкость. Она предпочитает гибкий и понимающий юмор разум. Она любит мистера Йейтса, потому что он веселый, энергичный, скептический и невинный одновременно. Еще она любит меня. По крайней мере, я думаю, что любит. Иногда сказать трудно.

АРМИТЕЙДЖ. Вы думаете, она сведет меня с ума?

ЭЛИЗАБЕТ. Надеюсь, что нет. У вас такие прекрасные грустные глаза. Может, самую чуточку безумные. Толика безумия божественна, хороша для искусства. На самом деле, я не знаю, прошла ли я проверку, потому что, боюсь, я безнадежно здравомыслящая. Меня это очень тревожит. И я, похоже, ничего не могу с этим поделать. Я мечтаю, чтобы кто-нибудь научил меня быть безумной, хотя бы временно. Может, вы? Нет, я так не думаю. Почему вы ушли из семинарии? Из-за малодушия? Похотливости? Нет, не из-за похотливости. Только не обижайтесь.

АРМИТЕЙДЖ. Я решил, что в таком месте мне его точно не найти. Вот и отправился на поиски.

ЭЛИЗАБЕТ. Взяли инициативу в свои руки. Глупо, конечно, но решительно. Только не обижайтесь.

АРМИТЕЙДЖ. А вы думаете, самые темные загадки вселенной более не стоят того, чтобы задавать вопросы, которые, возможно, помогут их разгадать?

ЭЛИЗАБЕТ. Нет, нет, я обеими руками за вопросы, но дело в том, что я слышала все ответы, и, если честно, мнения о них невысокого. Вы даже не верите в то, что ищете. С тем же успехом можно ехать в Ирландию и охотиться на лепреконов. Кстати, я уверена, что мистер Йейтс это уже проделывал. Вам следует поехать с ним. Это похоже на ирландскую «охоту на бекаса». Новичку говорят, если в ловушку положить зеленый сыр, все бекасы будут твои, а потом, давясь смехом, смотрят, как бедолага расставляет по всему лесу ловушки.

АРМИТЕЙДЖ. Что ж, если поверхностные люди, только не обижайтесь, будут и дальше потешаться надо мной, я, возможно, и научусь получать от этого наслаждение.

ЭЛИЗАБЕТ. Я ни в коей мере не поверхностная. На самом деле я глубоко загадочная. Во всяком случае, так говорят мне друзья.

АРМИТЕЙДЖ. У вас есть друзья?

ЭЛИЗАБЕТ. Раньше были. Я не знаю, какую надо использовать приманку, чтобы выманить вашего Бога. Возможно, человеческую жертву. Да. Невинность. Ему это нравится. Девственницы.

АРМИТЕЙДЖ. Может, я забуду Бога и начну гоняться за вами.

ЭЛИЗАБЕТ. Я очень сомневаюсь, что вы сможете проникнуть в мои глубины. Однако, думаю, вам следует знать, что, несмотря ни на что, я решила, пусть и предварительно, что вы мне нравитесь. Одному только Богу известно, почему.

АРМИТЕЙДЖ. Для меня это честь.

ЭЛИЗАБЕТ. Так и должно быть. Да только вы обречены, знаете ли. Абсолютно обречены.

АРМИТЕЙДЖ. Правда?

ЭЛИЗАБЕТ. Да. Я вижу это в ваших глазах. Достаточно в них взглянуть.

(Они смотрят друг на дружку, похоже вот-вот поцелуются. И тут возвращается БЛАВАТСКАЯ, разрушая чары