То было общее мнение дипсостава, когда мы собрались, чтобы подвести итоги визита. Посмотрели мы и на свою работу, скорее в критическом плане.

Нашему послу в Дублине повезло меньше. Через несколько дней вижу на первых страницах английских газет фото пустого трапа, подогнанного к самолету с гордым российским орлом на хвосте. Рядом по всей форме построен почетный караул. Возвращавшийся из Нью-Йорка Ельцин не вышел к премьер-министру Ирландии, с которым заранее договорились о беседе. (Остановка президентского самолета в ирландском Шэнноне плановая.) Тот, по выражению англичан, «студил пятки», пока не вышел зампремьера Сосковец с объяснениями: Президент устал, не здоров. Единственная шпилька англичан: «трезвенник ирландский премьер повел себя как истинный джентльмен». И все, никаких инсинуаций в адрес Б.Н. В Москве же, как мы прочитали, долго переживали его очередную выходку, на этот раз «невыходку». Еженедельник «Новое время» поместил особо злую заметку. Что ни говори, свободная была пресса.

А за Шэннон попало МИДу: нечего перегружать программу. Насколько могу судить, в характере Бориса Николаевича не было злопамятства. Раздосадованный однажды нашим послом в ФРГ Тереховым – он призывал его к сдержанности на публике – Б.Н. крикнул ему: «Ты больше не посол». Но Слава из Берлина отозван не был.

В предвидении визита Королевы вручение ей моих верительных грамот провели в ускоренном порядке.

Это красиво оформленный документ, подписанный Ельциным. Он удостоверяет, что вручающая персона является дипломатическим представителем Президента России. Посол получает возможность познакомиться с главой государства, где ему жить и работать. Скажу по секрету, что после этого добрая половина послов вряд ли его увидит, разве что прощаясь и передавая отзывные грамоты.

Идущая из глубины веков процедура в Англии, я вам скажу, – спектакль. Как и положено при хорошей постановке, тебе устраивают генеральную репетицию. Отработана она до мелочей: три шага вперед, стоп, легкий поклон, одной только головой, в перегиб не сгибаться, мы демократическая страна. По окончании я, естественно, спросил, все ли как надо. Протокольщик лаконично ответил: «Сойдет». Потом добавил, что итальянскому послу в конце экзамена было сказано: «Самое главное для вас – не сбить Королеву с ног».

Была у меня и собственная «генеральная репетиция»: перечитал все, что подготовило посольство к вручению грамот, а еще больше – к предстоящему визиту Королевы в Россию. «Британоведы» у нас толковые и по-хорошему влюбленные в Англию.

Проникнуться к ней симпатией, стране своеобразной, подверженной островному менталитету, требует определенных качеств.

Но без такого отношения к стране пребывания и людям, ее населяющим, дипломатам в ней делать нечего. Недаром Александр Сергеевич Грибоедов учил:

«Задача дипломата – по возможности помирить правительство страны пребывания с правительством своей страны. Поссориться они могут и без дипломатической службы».

(Поэтами-дипломатами были не только Грибоедов и Тютчев. В 19 веке более тридцати русских писателей и поэтов служили на дипломатической ниве. Да и Пушкин какое-то время, правда, недолгое, проходил по иностранному ведомству. И в нынешнем российском МИДе немало поэтов, включая министра. Напоминаю об этом в порядке квалификации дипломатической службы, о которой не так много знают.)

Подготовленный ребятами «психологический портрет» Елизаветы был объективен и по справедливости позитивен. В нем, как я убедился за годы работы в Лондоне, преобладали лучшие черты характера лучших англичан: хладнокровие, достоинство, мужество. Один только пример.