Байкал радостно завилял хвостом.
Пока собаки нарезали круги по площадке, Олег и Дима обсудили ситуацию с отравителем, предположили, что гад живет где-то в районе парка и стали решать, надо ли привлекать общественность, чтобы предупредить преступления, или попытаться выследить догхантера и набить ему морду самостоятельно.
Олег был за активные действия.
– Если мы сейчас поднимем бучу, он затаится. Или переберется в другое место. Я уже просчитал, он выползает каждые две недели, плюс-минус пару дней. Если твой Граф отравился три дня назад, значит, через неделю, максимум дней десять он снова пойдет. Тут и надо его брать.
– А как? – спросил Дима.
Байкал подбежал к хозяину, толкнул его головой и побежал играть дальше. Олег посмотрел на собак с улыбкой.
– Ты далеко живешь? – поинтересовался он у Димы.
– С полчаса езды.
– Я поближе. Мы точно не знаем, когда он выползает из норы. Больше всего шансов, что по вечерам, но может быть, и днем. Смотри, если ты сможешь подежурить днем через неделю, дня три-четыре, лучше в разное время, посмотреть людей подозрительных, послушать, кто что говорит… – Олег бросил мячик, Байкал и Граф помчались наперегонки. – Наверняка на районе будут обсуждать.
Байкал поймал мячик первым и теперь носился кругами, а Граф пытался догнать и отобрать добычу.
– Ишь ты, как разыгрались! – сказал Олег. – Прямо как щенки. Байкал! Домой! Договорились?
Дима покивал.
– Договорились, я смогу выбрать время.
Олег подозвал овчарку, взял ее на поводок.
– Отлично! А я с Байкалом похожу вечерами. Очень уж хочется этого гада прижучить наконец.
Обменявшись телефонами, они расстались.
Дима пошел к оставленной во дворе дома машине.
Во дворе играли дети. Матери и бабушки сидели на лавочках, наблюдая за резвящимся потомством. Высокие березы и тополя на вытоптанных и выезженных газонах изображали окружающую среду, а посреди двора была устроена детская площадка с горкой, качелями и каруселями, на которых качались и крутились ребятишки.
– Мама! Мама! – кричала девочка. – Мама, смотри, как я прыгаю!
Она карабкалась на горку, на две-три ступеньки, поворачивалась и прыгала в песок.
Детский голосок показался Диме знакомым, в последний раз он слышал этот голос, звенящий слезами:
– Уходи! Плохой! Не трогай Масика!
Точно, это та самая малышка. Хорошенькая, светловолосая, Дима всегда хотел такую дочку, но Анжела даже слышать не желала о детях.
Он осмотрелся и увидел сидящую на скамейке маму девочки.
Обрадованный неожиданной встречей Дима подошел к женщине, сказал:
– Здравствуйте! Вы меня не помните? Мы с Графом нашли вашего Масика в парке.
Женщина подняла на него глаза, посмотрела, узнавая, лицо ее, сначала испуганное, разгладилось, она улыбнулась:
– Ах, это вы, отважный спасатель котят! Какими судьбами в наши палестины?
Дима, спросив «Можно?», присел рядом с ней на скамейку.
– Да вот, – сказал он смущенно, – слышали, у вас тут в районе появился догхантер?
– Слышала, это ужас просто, – отвечала она, – в нашем доме собачка умерла, отравилась.
– И мы отравились тоже, но нам повезло, Граф не успел проглотить яд, только надкусил…
– Бедняга, – сказала женщина, – что должно быть в голове у таких извергов. Животные чем им помешали?
Подбежала девочка, прижалась к матери, застенчиво посмотрела на Диму.
Женщина обняла дочь, прикоснулась губами к светлым легким волосам, улыбнулась.
– Поздоровайся, Шуня, – сказала она, – помнишь этого дядю и его собаку? Они нашли твоего Масика.
Девочка покивала:
– Помню, – придвинулась немного ближе к Графу, – здравствуйте. А можно его погладить?
– Можно. Сидеть! – Дима усадил Графа, девочка осторожно погладила пса по голове.