Вместе доделали шалаш, связывая ветки между собой распущенной из носка ниткой и, выстелая дно теми же еловыми ветками. Подкатили поближе к костру несколько бревен для сидения. Затем, с трудом открыв консервы, вскипятили в кружке воду, и, обжигаясь, кинули туда моментальные макароны. А после, ели одной ложкой на двоих, и казалось, ничего нет вкуснее «бычков в томатном соусе», с раскисшей дешевой лапшой. Чуть насытившись, Толя перевел дух, еще раз вскипятил в освободившейся кружке воду и кинул туда горсть каких-то трав.

– Что это? – удивилась Настасья

– Зверобой, земляника и еще одна травка, название которой уже не помню. Сама видишь. осень. Мало чего осталось. Но хоть что-то нашел, для аромата.

– Толя,. – Настасья с восхищением смотрела на бывшего одноклассника. – Ты кто? Джеймс Бонд?

– Если бы, – грустно вздохнул Толя. – Я неудачник. А строить шалаши и разводить огонь меня научили родители в детстве. Они постоянно по экспедициям разным ходили. Мама историк-краевед, папа – археолог. Иногда меня не с кем было оставить, вот я с ними повсюду и таскался. Научился многому, но не думал, что знания пригодятся в таком зрелом возрасте. Да, и в такой нелепой ситуации.

– Кстати о ситуации, – Настасья достала из упаковки новый плед и, набросив его на плечо, предложила. – Садись рядом, укройся. Холодно. Будем думу думать.

Сев рядом, Толя без стеснения набросил второй край пледа.

– Я надумал, что воровать меня совсем незачем. Хоть убей, не знаю ни одной причины.

– Но ты же высококлассный реставратор. Вспомни, вдруг вещь раритетную, но ворованную чинил. Или, невзначай, разговор какой подслушал. Или увидел того, кого не должен был увидеть. Ты в богатых домах бываешь, работаешь с людьми не любящими, подчас, афишировать свой достаток.

– Так оно. Но мир, в котором я кручусь, очень узок. Редко бывают случайные люди. В основном, знакомятся и работают по рекомендации. О чужаке или опасном человеке сразу бы доложили. Слишком большие деньги вертятся и слишком важные люди задействованы.

– Но припомни, вдруг случилось недавно что-то настораживающее, – допытывалась Настасья.

– Нет, не помню. Как раз накануне был очень выгодный заказ – часы с кукушкой. Девятнадцатый век. Германия. Чудесно сохранились. Чуть отладил механизм и почистил. А денег отвалили порядочно за срочность. Сын вез отцу подарок в Мексику, чтобы тот родину не забывал. Починил, отдал, деньги получил. Больше ничего.

– А может мафиози какой, находящийся в федеральном розыске, тебе на реставрацию часики давал?

– Вот неугомонная! Откуда ж я знаю – в розыске или нет. Мне звонят, просят принять, водитель привозит вещь. Заказчика иногда и не вижу.

– А кто звонит?

– Очень уважаемые и надежные люди! – Толя сделал акцент на последние два слова. – Я давно работаю и без осечек.

Толя встал и подбросил в костер несколько толстых веток.

– Эх, жаль не топора. Я бы сделал костер из бревна на всю ночь. А так надо будет вставать и подбрасывать. Ночи теперь холодные, огонь обогреет. Даже в шалаше от него теплее.

Позади шалаша, в темноте полуголого осеннего леса, раздалось шуршание и возня. Настасья вздрогнула и схватила Толю за руку.

– Медведь?

– Ну, ты скажешь! – рассмеялся одноклассник. – Поди, белка или заяц. Ты еще волка вспомни!

– Они здесь водятся? – у Настасьи моментально пересохло во рту.

– Да кто ж их знает! Я часовщик-реставратор, а не лесник местный.

– А если к нам в шалаш ночью гадюка заползет?

– Морозы скоро. Гадюки и прочие гады, вместе с хомяками и мышами, в спячку готовятся. Не до нас им.

Настасья боязливо огляделась по сторонам. Блики от огня, отражаясь на шевелящихся от ветра ветках, рисовали то раскрытую волчью пасть, то змею, размером с анаконду, то стоящего на задних лапах грозного медведя.