– Я не удивлюсь, если так оно и есть… – пробормотал Джонни, погружая тряпку в воду.
Билл – бывший студент-физик, отличался педантичностью во всём. При этом он был ярым фанатом джазовой импровизации и Жако Пасториуса1. Билл утверждал, что тот изменил его жизнь.
Джонни и Кит наткнулись на Билла в одном из подземных переходов, где он играл, зарабатывая на еду. И поскольку им нужен был басист, а Билл выделывал с инструментом абсолютно невероятные вещи, то они, не задумываясь, позвали его к себе. С тех пор Билл стал их басистом и совестью в одном лице. В данный момент совесть говорила убирать дом. Спорить с совестью, у которой в одной руке разъедающий глаза спрей, а в другой – ведро с неаппетитным содержимым, Джонни не решился.
Вместе они кое-как убрали гостиную и уже стали подбираться к кухне, как в дом влетел возбуждённый больше, чем обычно, Кит.
– Ну и где тебя носило, Сапато? – набросился на него Сэм – Каждый раз, когда мы…
– Да подожди ты! – оборвал его Кит. – У меня просто охрененная новость!
Он стремительно пересёк холл, чуть не поскользнувшись на одной из тряпок, прямо в кроссовках вскочил на диван и, увидев, что Сэм готов взорваться, провозгласил:
– Сегодня с утра мне позвонил Лэрри, который говорил с Джеком, который корешится с владельцем «Горячей Точки» Сидом… или Саидом, я точно не помню. Но какая на хрен разница! Они приглашают нас играть к себе! За деньги! Завтра вечером!
После секундного ступора Джонни отшвырнул в сторону ведро, которое держал в руках и, стремительно подбежав к Киту, сгрёб его в охапку:
– Наконец-то! Мы будем играть за деньги! Кей, ты принёс самую лучшую новость за последний месяц! – Джонни не мог сдержать ликования. От его бурной радости у субтильного Кита уже трещали кости.
В последний месяц ребята абсолютно отчаялись хоть когда-то раскрутить свою группу. Их не просто не приглашали – их игнорировали. Вполне возможно, что виной этому был небольшой пожар, который они учинили во время выступления в клубе «Гадюка», но ведь с тех пор минуло уже больше месяца – пора было забыть об этом досадном недоразумении.
От отчаяния Кит и Джонни приходили в любой клуб, прорывались к менеджеру, включали свои песни на бумбоксе и танцевали под них. А когда их забирала охрана, они несмывающимся маркером оставляли свои координаты на всех поверхностях. Кто знал, что это действительно сработает…
– …Мы не сможем играть, если ты сломаешь мне позвоночник, – выдавил Кит. – Билл, спаси меня!
Билл собрался было вызволить Кита из цепких объятий, но тоже угодил под горячую руку: Джонни попытался захватить и его, но, не выдержав веса уже двух вырывающихся тел, повалился на пол, сбив попутно Сэма и одну из немногих оставшихся целыми после вечеринки ваз.
– Ура!
– Они нас знают!
– У нас будут деньги!
Куча мала каталась по полу, радостно шумя и роняя все плохо стоящие предметы. Ваза, метко упавшая прямо на голову Джонни, немного отрезвила всех четверых: они сели и огляделись. Оказалось, что те немногие хрупкие вещи, которым удалось пережить вечеринку, пали жертвами их бурного веселья: посуда была побита, вешалки и стулья повалены на пол, даже старенький диван и тот покосился.
– Да уж… У нас будут деньги… на покупку новых вещей, – сквозь зубы процедил Сэм.
– И что теперь делать? – Кит выполз из кучи и теперь оглядывал комнату с высоты собственного роста.
– Что делать? – Сэм тоже поднялся на ноги. – Поехали в «Горячую Точку», попытаемся набить себе цену.
2007
Дана сидела на сливном бачке унитаза и курила. Её длинные рыжие волосы были для удобства забраны в «конский хвост», большеватая ей яркая футболка сползла на одно плечо, джинсовые шорты были перехвачены кожаным поясом.