– Руслан, – Купава испуганно посмотрела на него – тебе плохо? Может в лекарню зайдем? Ты главное успокойся, дыши по глубже…

– У тебя спирт есть? – хмуро спросил Руслан, стараясь не обращать внимания на косящихся на него посетителей, здесь не привыкли столь бурно выражать эмоции.

– Ты поранился? – переживала Купава, роясь в своем бездонном кармане. Наконец пластиковая бутылочка грамм на сто была выставлена на стол. – дай я осмотрю тебя, может спиртом обрабатывать не лучшая идея.

– Мне душу надо продезинфицировать – мрачно пошутил он и вылил содержимое бутылочки в стакан с соком, получилась где-то сорокоградусная отвертка.

– Ты с ума сошел! – воскликнула Купава, ошарашено наблюдая, как Руслан выпил коктейль – это же для наружного употребления. Ты же внутренности пожжешь себе таким образом. Тебе срочно надо в лекарню, а сейчас пей еще воду, чтобы разбавить концентрацию и сразу два пальца в рот…

– Женщина! Заткнись! – сипло проворчал Руслан. – Что за манера под руку говорить?

Купава, то ли обиделась, то ли решила не связываться с психом, Руслан же блаженно ощущал разливающееся по телу тепло и думал. С трудом он смог отбросить эмоции и стал искать логические цепи.

– Но зачем все эти сложности? Не просто облиться горючей смесью и сыграть в факел, эти шланги с горючей смесью в кровь… Странно!

– Это не странно, – тихо ответила Купава. – Если бы она обожгла кожу, и знахари успели бы ее вытащить, то она, скорее всего бы выжила. А так у нее не было шансов.

– Гадость, какая!

К счастью переживания мнемограммы стали стираться и оставались голые факты. В нем проявился не обалдевший обыватель, а профессионал, скупо и точно выделяющий факты из вороха эмоций.

Похоже на работу соотечественника, возможны и другие версии, включая сверхъестественную, но за основу можно взять первую. Он глубоко вздохнул и стал жестким и циничным:

– Первое, какое семейное положение у Вороновой, список друзей, любовников. Второе произвести экспертизу тела на наличие психотропных препаратов или их следов. Третье искать, где и как она вышла на секту. Четвертое, надо пообщаться с другими жертвами. Пятое, но это уже мне лично, не пороть горячку и учитывать ваш менталитет. С чего начнем?

– Мая Орландовна Воронова, – Купава развернула на столе скрученный в трубочку монитор и стала разыскивать необходимую информацию. – двадцати четырех лет, бедная девочка даже школу не закончила. Родители: Матери, биологическая: Сэнь Руст; вторая, третья и четвертая соответственно: Маргарет Блюм, Жанет Лань и Перенега Лукшина. Отцы, биологический: Орландо Воронов, второй и третий соответственно: Жан Луаре и Эмиль Вотье. Семья стабильная девять лет, ранее пришел в семью Эмиль Вотье. Отношения приязненные и полюбовные. К штатной советчице в гимназии, девушка не обращалась. Друзья: Мышлаевская Марина, Снигур Леонид, Золя Рене.

– Купава, я думаю, что эту информацию можно просто скопировать мне, и я по мере необходимости буду ей пользоваться. Давай перейдем ко второму вопросу: насчет вскрытия…

– Так вскрытие не проводилось – захлопала длинными ресницами Купава. – причина смерти ведь ясна.

– Мать вашу! Вы что не поняли, что она говорила о священной воде?

– И что? – не уловила девушка. – это же имелась в виду культовая вода, освященная при помощи неких обрядов.

– Ухх! – Руслан даже перекосился от злости. – Здоровая девка сжигает себя на глазах у детей, и ты думаешь, тут обошлось без химии?

– Какой химии?

– Да наркотиков! – рявкнул Руслан, но заставил себя успокоится, они как индейцы, продающие Манхеттен за связку бус, даже не представляют на что способны люди его мира. – где тело?