– Н-да… – задумчиво протянула я. – Тяжко приходилось нашим учителям с нами…

Оставшиеся четыре лестничных пролета мы преодолели без приключений, войдя наконец в пустынный коридор. Этаж, где располагалась администрация, был тих и пуст, почти все сейчас находились внизу, на линейке.

Мы повернули направо и уперлись в дверь замдиректора. Я могла бы поклясться, что услышала тихий свистящий выдох Драгомира, выдавший его волнение, хотя я наоборот была рада встрече со своей наставницей. В отличие от ребят я училась у Юлианы Ксановны и знала ее с совершенно другой стороны.

Мой класс был последним ее выпуском перед тем, как она ушла на пост замдиректора окончательно. Для меня наставница всегда будет доброй и заботливой. Парни же знали только одну ее сторону – как строгого и справедливого заместителя, не дающего спуска лодырям. Хватало одного ее хмурого взгляда – и каждый из моих сокурсников просто каменел от ужаса. Впрочем, нет смысла врать: этот взгляд вызывал благоговение и трепет и во мне.

Мы подошли вплотную к темной двери с позолоченной табличкой «Первый заместитель директора Юлиана Ксановна Трехова», но постучать так никто и не решился.

Я вздохнула, охваченная воспоминаниями, и опустила глаза на свои ноги, но вместо строгих черных покрытых пылью туфель увидела белые чистые кроссовки. Те кроссовки, что были на мне пять лет назад. Тогда я точно так же стояла перед этим кабинетом, неуверенно переминалась с ноги на ногу и не решалась войти. Мне совершенно не хотелось выслушивать очередную лекцию о моем светлом будущем, только теперь от своего классного руководителя. Такие речей я уже наслушалась и от родителей, и от преподавателей. Никто из них не давал мне каких-то определенных советов, и выбирать мне приходилось полностью самой.

А мне не нравилось ничего.

Я не знала, куда себя применить, все сферы казались мне чужими, скучными, неинтересными, не моими. В тот день Юлиана Ксановна наконец отмела мои сомнения.

– Вы хотите сказать, что я справлюсь? – робко спросила я, утопая в большом кресле.

– Это зависит только от тебя, – мягко улыбнулась она. – Но я не порекомендовала бы тебя, если бы думала, что тебе это не по силам.

– Но оперативником… – с сомнениями прошептала я и тут же громче предположила: – Может быть мне лучше получить какую-нибудь более «офисную» профессию? В Межмирном Суде столько разных должностей! Я не уверена, что буду полезнее всего именно в поимке преступников…

– У тебя замечательные способности в области магии, твой уровень определенно еще будет расти. К тому же ты всегда была активной. Мне кажется, будет настоящим преступлением запереть тебя в душные кабинеты.

Я перебирала в руках документы для поступления, невидящим взглядом скользя по строчкам. В конце концов, я любила соревнования, мне всегда нравилось преодолевать трудности, а это дело еще и принесет пользу обществу обоих миров… Благородная работа. Опасная, но интересная до головокружения… И прежде, чем мой мозг успел осознать, я подняла глаза к наставнице и твердо заявила:

– Согласна. Я согласна.

А дальше меня ожидали мучительные пять лет обучения. Обычные занятия почти ничем не отличались от сессии. Иногда я приезжала домой на каникулы в слезах и синяках, отчего родители были в ужасе, уговаривали бросить эту кошмарную затею, но я стояла на своем и была непоколебима. Последние два курса показались немного проще, чем первые три, но, возможно, я просто привыкла к нагрузке. Тем не менее, я была довольна. Мне было интересно. Каждый день я преодолевала себя, училась быть сильнее и опаснее, чувствовала, что могу сделать множество полезных вещей, и это придавало мне сил. А сейчас я стою на финише, в самом конце этого сложного пути, скоро я наконец-то смогу применить свои способности в деле. Так что нет места сомнениям, мне нельзя колебаться. С этими мыслями я решительно и громко постучала в дверь, надавила на железную ручку и заглянула внутрь.