Ты невообразимо страдала. Причем последующие отношения не принесли тебе облегчения. И тогда ты стала обращать свои мольбы к небу. Ты гуляла темными осенними вечерами по старому еврейскому кладбищу в Иркутске. Выгуливала там свою собаку – смешную дворнягу, похожую на таксу, по имени Пруст. Прустик или просто Прутик – так звала пса вся твоя семья.

Ты гуляла по кладбищу и молила небеса. Ты хотела мужчину. Хотела в новые отношения, которые успокоят твою мятущуюся душу. Мужчина твоей мечты должен был быть существенно старше тебя. Он должен тебя беречь и охранять. Окружать заботой и сдувать пылинки. Развивать и просвещать. Открыть в тебе новую взрослую Дашу. Через эти отношения ты должна была прийти к настоящей себе. В том числе и через познание своей сексуальности. Ты страстно желала этого и отправляла в холодное иркутское небо свои мольбы.

То ли у тебя в роду были евреи, и их мертвые подключились к исполнению девичьих желаний. То ли ты просто была сильной колдуньей. Но Пространство услышало тебя. И ты встретила меня.

Нет, не в «Тиндере». Это случилось еще за пару месяцев до нашего знакомства. Честно говоря, когда я впервые услышал от тебя эту историю, я подумал, что ты все выдумала. Ведь так не бывает! Но когда узнал тебя поближе, когда история обросла подробностями, как скелет мясом, а твои тогдашние действия – мотивами, тогда я тебе поверил. Раз и навсегда, безоговорочно.

Ты увидела меня в модном молодежном баре под названием «Канцелярия». Самое смешное, что я прекрасно помню тот вечер. Но я совсем не помню тебя. Я был изрядно пьян и клеился к какой-то тридцатилетней даме, которая, по ее словам, была в депрессии. Я недавно вернулся с проекта в Новосибирске, где оставил очередную подругу, и я был один. Я очень хотел кого-нибудь трахнуть. Мы сидели у торца барной стойки, я постоянно подливал даме (имя ее, конечно, абсолютно выветрилось у меня из головы). Рядом с компанией выпивала юная владелица бара по имени Лера. Помнится, я и к ней пытался клеиться, но быстро отъехал, натолкнувшись на непробиваемое самомнение поколения Z.

Ты танцевала с друзьями в зале. Увидела меня с той депрессивной творческой особой. Подумала: «Какая классная пара!» И еще: «Какой интересный мужчина! Вот бы с ним познакомиться!»

А потом я пошел в туалет, протиснулся через танцующих рядом с тобой. Дыхнув на тебя всем своим пятидесятитрехлетним обаянием и запахом только что выпитого островного виски. Самое интересное, что благодаря каким-то причудам мозга я хорошо помню, как я протискивался через маленький импровизированный танцпол. Извиняясь и рассылая танцующим «зетам» свои очаровательные, как мне казалось, улыбки. В тот момент ты поняла, что я безнадежно пьян.

Я же не помню тебя совсем, Даша Спицына. Хотя, как ты говоришь, мы потерлись друг о друга телами, и я даже заглянул в твои глаза. Ты была не в моем вкусе. Крашеная блондинка невысокого роста с четвертой грудью. Ты была неотличима от других девушек на ритмично колышущемся танцполе. Я же был нацелен на депрессивную даму. Которая потом свалила, а я с расстройства поехал в стрип-клуб, где оставил половину своей немаленькой месячной зарплаты. Ты же запомнила тот вечер и запомнила меня. И каково было твое удивление, когда пару месяцев спустя ты увидела меня в «Тиндере». Когда я тебе там написал.

Если кто-то не верит в судьбу, не верит в предопределенность, то что тогда это было?

Я знаю, что. Ты наколдовала меня, нафантазировала теми ноябрьскими вечерами на еврейском кладбище с Прутиком. Вымутила из пространства того мужчину, который единственный из находившихся в доступности соответствовал твоим запросам. Я был твоей фантазией.