– О, детектив-сержант, вы читаете мои мысли, – заметил доктор. – Учитывая все описанное нами, кому как не женщине избрать профессией уход за детьми?

– О нет… – простонал мистер Мур, поднимаясь из-за стола и пятясь от доктора. – Нет, нет, нет, я уже чую, во что это выльется…

Доктор расхохотался.

– Еще бы вы не почуяли, Мур! Но чего же вы так боитесь? Вы прекрасно показали себя в деле Бичема – у вас положительный дар к такой работе.

– Да мне наплевать! – взвыл мистер Мур в ужасе, который лишь наполовину был наигранным. – Я ненавидел ее ежеминутно! Я в жизни не занимался более скучной и жалкой нудятиной…

– И тем не менее здесь начнется тяжелейшая часть нашего расследования, – подытожил доктор. – Нам следует посетить все без исключения учреждения, предоставляющие сиделок и гувернанток в этом городе, а также каждую больницу, детский приют, родильный дом. Эта женщина где-то здесь, с ребенком, и, если глазам сеньоры можно верить – а я полагаю, они достойны доверия, – то она состоит на службе в одном из этих учреждений.

Лицо младшего Айзексона положительно свернулось в вопросительный знак.

– Но… доктор? – возразил Люциус. – У нас ведь нет даже имени. Только словесное описание. То есть, если бы у нас было хотя бы ее фотографическое изображение, хоть какой-то портрет…

Доктор отложил мел и стряхнул белую пыль с рук и жилета.

– Так за чем же дело стало?

Люциус смешался еще больше:

– За чем какое дело стало, доктор?

– Портрет, – просто пояснил доктор. – В конце концов мы располагаем крайне ярким описанием, – сказал он, надевая сюртук. – Вы, джентльмены, должно быть, упустили из виду главную отличительную особенность этого дела. Какой принципиальной детали нам не хватало в деле Бичема – детали, недостающей во многих преступлениях подобной природы? Точного описания преступника. Кое в настоящий момент у нас имеется – и, осмелюсь предположить, пройдя проверку, это описание сеньоры Линарес окажется куда более подробным, чем представляется ныне.

– Но как же мы переведем его в изображение? – спросила мисс Говард.

– Мы – никак, – отвечал ей доктор. – Мы оставим эту задачу тому, кто лучше для нее подготовлен. – Вытянув из кармашка серебряные часы, доктор щелкнул крышкой и глянул на циферблат. – Я бы предпочел для этой работы кого-то вроде Сарджента10, но он сейчас в Лондоне и наверняка запросит абсурдную сумму за свои услуги. Икинс11 мог бы справиться не хуже, но он в Филадельфии, а учитывая срочность задачи, даже это представляется мне дальним светом. Наш противник может покинуть город в любой момент – нам следует действовать быстро.

– Позвольте мне, Крайцлер, кое-что прояснить, – вымолвил мистер Мур еще более потрясенно. – Вы собираетесь заказать портрет этой женщины, основанный единственно на словесном описании?

– Наброска было бы достаточно, я полагаю, – отозвался доктор, убирая часы. – Портрет – чрезвычайно сложная процедура, Мур. Хороший портретист должен быть прирожденным психологом. Я не вижу препятствий тому, чтобы, проведя с сеньорой достаточно времени, не создать изображение, обладающее достаточным сходством с ее описанием. В первую очередь нам необходимо отыскать правильного художника. И мне представляется, я знаю, у кого навести справки. – Он посмотрел в мою сторону. – Стиви? Не нанести ли нам визит Преподобному? Уверен, в этот час мы наверняка застанем его дома в праведных трудах – разумеется, если он не отправился в одну из своих полуночных прогулок.

Я аж просветлел.

– Пинки? – спросил я, спрыгивая с подоконника. – Запросто!

Маркус перевел взгляд с меня на доктора Крайцлера: