– Они забрали сегодня только водителя той машины, но должны были еще кого-то… Из автобуса. – повторил мальчик, уже приблизившись ко мне на расстояние двух шагов. Его лицо было на столько серьезным, какое только может быть у ребенка его возраста. Даже серьезнее, чем у школьника, рассказывающего стих про войну на утреннике в школе. Но тем не менее я все еще не понимаю, что он хочет сказать мне.

– Кто должен был забрать? Врачи? Мальчик, я тебя вообще не понимаю, – спросил я в ответ. Аккуратно, без какого-либо призрения. Этому школьнику явно нужна помощь. Как минимум психологическая.

– Мне никто не верит! Но я их вижу! Я вижу, что люди могут умереть! – плаксивым голосом выкрикнул мальчик. С его глаз начали течь слезы, а лицо покраснело. Что же за день то такой? Даже от гаража до дома дойти без приключений не получилось. Что же с ним такое и почему именно я? На мне что, написано, что я детский психолог? Так, ладно. Парниша качался на качелях в стороне от других детей, в одиночестве, поэтому он явно страдает от недостатка внимания. Что-то подобное в своей жизни я уже видел. Не стоит игнорировать и посылать мальчишку от себя подальше. А то разочаруется в людях окончательно, и судя по всему, он почти это сделал.

– Хорошо. Я тебя выслушаю, но только не плачь, маль… Кстати, как тебя звать? – наклонившись к мальчику, успокаивающим голосом произнес я.

– Дима, – вытерев слезы ответил он.

– Вот и славненько. А меня Игорь зовут, – в этот момент я подал руку для рукопожатия в честь знакомства. Дима ответил тем же. Но внезапно мальчик отвернул свой взгляд от меня в сторону неба, и начал пристально за чем-то наблюдать. Я тоже посмотрел на верх, но ни самолетов, не птиц там видно не было. Только вечернее темно-синее небо. Неужели у него галлюцинации? Знают ли об это его родители? Если да, то почему тогда они отпускают мальчика на улицу одного? Слишком много вопросов. Взор мальчика постепенно стал опускаться, но в другую сторону от меня. Внимание Димы остановилось над крышей одной из соседних хрущевок, после чего он повернулся ко мне, и начал говорить с особым воодушевлением и надеждой в глазах:

– Пожалуйста, пойдемте со мной! Это очень важно! Только так вы мне поверите!

После этих слов мальчик не стал дожидаться моего ответа, а сразу развернулся и побежал в сторону того дома. Во что я ввязался? Придется идти за мальчишкой, я ведь уже вошел с ним в диалог и некрасиво будет бросать его сейчас. Тем более такого странного и ранимого. Быстрым шагом я направился за Димой, который уже оббегал соседнюю пятиэтажку. Он бежал быстрее чем я шел, но я не стал ускоряться. Трудно было представить, что могут подумать родители этого мальчика, если увидят, что за их сыном бегает какой-то взрослый мужик. Да и ради чего? Из-за галлюцинаций или фантазий этого школьника? Нет уж.

Тем временем я уже зашел за дом, который оббежал Дима, и увидел, что теперь мальчишка направляется к следующей хрущевке. После чего он так же забегает за этот дом, поворачивает и скрывается за ним. Мне пришлось проделать такой же путь, чтоб увидеть, что мальчишка хочет мне показать. Добравшись до последнего дома, я так же повернул за него и почти сразу увидел небольшое сборище людей возле скамейки во дворе. Все они были достаточно пожилыми. Приблизившись к ним по ближе, мне удалось разглядеть, что один старик лежит на скамейке, а все вокруг окружили его, и что-то говорят. Дима тем временем стоял в стороне, в метрах трех от них и поглядывал, то на лежащего на скамье дедушку, то по сторонам. Вдруг один из стариков, дедушка, развернулся, отошел от толпы и громко проговорил: