– Это не важно. Ты мне хотел что-то рассказать? Что-то очень важное для тебя? – спросил я, глядя по сторонам улицы. Разговаривать с детьми во взрослой жизни мне не приходилось, по-моему… никогда. От того я чувствовал себя очень странно. Не в своей тарелке.

– Да, хотел, – словно воодушевлявшись ответил Дима. – Я все время вижу их. И видел всю жизнь. Но понял, что это значит только недавно…

– Так, не торопись только. Что ты видишь?

– Это… Ангелы. Они иногда шепчут мне. Они приходят за теми, кому уже пора, – рассказывал мальчик, слегка запинаясь, словно хотя выложить мне все побыстрей.

После этих слов я стал смотреть на Диму, практически не отводя глаз. Надо найти причину его поведению. Если бы не произошедшее вчера, я бы уже давно приписал его к душевно больным. Тем не менее, плохое психологическое состояние я все еще не хотел исключать.

– И много ты уже видел смертей? Таких как вчера? – спросил я.

– Не знаю. Я считал, а потом перестал. Я тогда еще не знал, какие цифры идут дальше, – проговорил Дима, опустив голову вниз.

От этих слов мальчишки мне стало не по себе. Но не так сильно, если бы я верил вот в это все.

– А родители твои? Ты им не говорил? Они тебя не слушают?

– Нет. Они постоянно… пьяные. Их часто нет дома, – с грустью промолвил Дима.

Теперь мне стало еще более стрёмно на душе. Было жалко мальчишку.

– Не хочешь прокатится на машине? – решил предложить я Диме. – До десяти еще много времени. Или когда тебя ждут дома?

– Хочу! – радостно ответил Дима. – Меня не ждут. Родители могут сегодня не прейти домой.

– Понятно, – со вздохом констатировал я. – Тогда пойдем. Моя машина в гараже.

После этих слов я встал с тренажера и направился в сторону гаражного массива. Мальчишка последовал за мной. На пол пути я услышал, как перестали доносится звуки шагов Димы. Я обернулся и увидел, что он молча встал и никуда не идет.

– Что такое? – поинтересовался я.

– Вы… Ты ведь говорил, что нельзя никуда ходить с чужими взрослыми? – внезапно поставил меня в неловкое положение Дима. А он не пропадет.

– Блин, а ты молодец! Ловишь все на лету. Так держать! – похвалил я пацана. – Но теперь надо что-то придумать… Так, у тебя есть мобильный телефон?

– Да. Но он у меня старый, – ответил мальчик, доставая из кармана свой «Сименс».

– Это не важно. Главное, чтоб можно было позвонить.

Далее Дима назвал свой номер телефона, и я позвонил по нему.

– А зачем это? – закономерно спросил мальчик.

– Теперь мой номер есть в базе звонивших тебе. Если с тобой что-то случится – в полиции сразу найдут и опросят всех тех, кто из последних звонил тебе. Это твоя гарантия безопасности. Слабенькая, но все же. Я больше ничего не придумал другого, но тебе будет полезно это знать. В любом случае решай сам, поедешь со мной или нет. Я не настаиваю, Дима.

– Я поеду, – утвердительно ответил мальчишка.

– Хорошо. Но впредь будь еще менее доверчивым! Если чувствуешь, что тебя насильно куда-то завлекают – то уходи прочь.

В городе окончательно потемнело, лишь огни от фонарных столбов и едущих автомобилей наполняли улицы необходимой видимостью. Уже около получаса мы разъезжали с Дмитрием по дорогам, лишь слегка отдаленных от нашего дома. Все это время мальчишка рассказывал о себе и своей жизни. Слушать такое было местами тяжело и неприятно, но дорога помогала отвлечься от чрезмерного сострадания и досады в груди.

Диме было восемь лет. Учится он во втором классе школы, живет довольно бедно, вероятнее всего из-за пристрастия его родителей к алкоголю. А может еще и к чему-то посерьёзней. За своим ребенком почти не следят. Ужас. При таких условиях жизни не только у ребенка может крыша поехать. Я даже начал думать, что в детдоме не так уж и плохо, по сравнению с этим. Возможно. Но одного я не хотел от него больше слышать. Про его видения.