Елизавета Петровна

Правда, некрасивость их, если верить заискивающе-льстивым заверениям современников, с успехом компенсировали прелестные глаза и величественная фигура у Анны, и великолепные глаза, красивые ноги и ослепительный от природы цвет лица у Елизаветы…

Разумеется, сохранившимся портретам тоже трудно верить, как и воспоминаниям современников, поскольку доподлинно известно, что Елизавета Петровна, к примеру, сама их редактировала, нигде не допускала правдивого изображения своего носа и вообще никогда не позволяла изображать себя в профиль.

Хотя, конечно, зная, как изменяют женщину косметика и одежда, удивляться преображению сестер-императриц в красавиц не приходится. Ведь их украшала еще и Российская империя, безраздельными повелительницами которой они были.

Анне Иоанновне было 37 лет, когда она стала русской императрицей. Елизавете Петровне – 32 года.

Пользуясь выражением В. О. Ключевского, отметим, что молодость обеих сестер прошла «не назидательно». Ни Анну Иоанновну, ни Елизавету Петровну не готовили к тем многотрудным обязанностям, которые им предстояло исполнять. Они оказались на вершине власти, не зная, что делать с этой властью.

В результате Анна Иоанновна и принимая доклады министров думала, как бы поскорее улизнуть в конюшню к любимому герцогу, а Елизавета Петровна и в тронной зале вела себя, как в девичьей, из-за пустяков выходила из себя и публично бранилась с послами и царедворцами «самыми неудачными словами».

Как остроумно заметила Екатерина II, при Елизавете Петровне «не следовало совсем говорить ни о прусском короле, ни о Вольтере, ни о болезнях, ни о покойниках, ни о красивых женщинах, ни о французских манерах, ни о науках; все эти разговоры ей не нравились»…

Схожим у сестер была и несчастливая семейная судьба.

Анне было всего три года, когда умер отец, и ее с матерью и сестрами взял под покровительство дядя – Петр I. Царице Прасковье Федоровне, набожной по воспитанию, пришлось тогда делить время между церковными службами и театральными зрелищами, паломничествами и ассамблеями.

Необходимость прилаживаться, угождать, обманывать влияла и на будущую императрицу. Детство ее, как мы уже говорили, прошло в условиях, при которых невозможно окрепнуть воле, нельзя выработаться характеру.

Детство Елизаветы подпортила другая червоточина… Хотя и вынашивали ее под победный грохот Лесного и Полтавы18, хотя и родилась она 18 декабря 1709 года, именно в тот день, на который был назначен торжественный въезд ее отца в Москву, но произошло это, когда Петр I еще не обвенчался с ее матерью Мартой Скавронской, и Елизавета Петровна оказалась незаконнорожденной.

Разумеется, после того как Петр I узаконил свои отношения с Екатериной I19, узаконенной оказалась и Елизавета, превратившаяся тогда во всеобщую любимицу.

Она так свыклась с бытом военно-полевой семьи, что и слова выучивала в такой же последовательности: мама, тятя, сольдат, каша, водка…

Подростком, одетая по походной моде в бархатный лиф, красную коротенькую юбку, а особенно в мужском костюме, обрисовывавшем все ее формы и потому особенно любимом ею, Елизавета была неотразима. Она очаровывала мужчин своей молодостью и веселостью.

Всегда легкая на подъем, юная принцесса носила иногда на ассамблеях, по обычаю барышень из немецкой слободы, ангельские крылья. В январе 1722 года, объявляя ее совершеннолетней в присутствии многолюдного собрания, Петр, согласно обычаю все той же немецкой слободы, ножницами эти крылья ей обрезал. Ангел превратился в невесту.

Но тут и пришлось ей вспомнить о печати незаконнорожденности. И Людовик XV, и герцог Орлеанский отклонили честь предложенного им Петром I брачного союза. Неудачной оказалась и попытка Екатерины I выдать дочь уже после кончины отца-императора за побочного сына Августа II, графа Морица.