Девица решила отомстить невоспитанной гордячке, не оценившей по достоинству такую выдающуюся личность, каковой считала себя Лана.

Как всегда утром перед подъездом собирался весь цвет офицерских жён. Это стало уже традицией. Прежде чем разойтись по своим делам, соседки минут пятнадцать-двадцать обсуждали насущные дела. Именно такой момент и решила использовать для молниеносной войны против Капитолины с ожидаемым триумфом – естественно, своим – Лана.

Для Капитолины это был очень важный день. Владимир договорился с главврачом одной из клиник о работе для жены. Тот назначил ей время встречи.

– Давай скорее, – поторопил муж. – Тебя будет ждать мой водитель, потом подхватите меня и поедем на встречу…

Как только Капа вышла из подъезда и, приветливо поздоровавшись с соседками, попыталась пройти мимо, Лана преградила ей дорогу. Она, смерив Капитолину с ног до головы презрительно-оценивающим взглядом, насмешливо спросила:

– Что же вы так, соседка, манкируете нашим обществом?

– Вы ошибаетесь, – холодно ответила Капа, – у меня важные дела, я тороплюсь… Простите, не помню Вашего имени…

– Папа с мамой назвали меня Ланой… такое вот редкое и красивое имя! – высокомерно пояснила девушка. – Я жена капитана третьего ранга Котова… – гордо произнесла Лана, ожидая, какое впечатление произведёт на эту гордячку, «творческое воображение её родителей и высокое социальное положение». Со стороны было заметно, что на Капитолину это известие не произвело ровным счётом никакого впечатления. Она недоумённо пожала плечами и вопросительно посмотрела на девушку, с нетерпением ожидая, что же она хочет ей сказать. Та молчала, так же вопросительно глядя на Лину. Почтеннейшая публика насторожилась… Лина взглянула на часы… Время поджимало…

– Замечательно, Лана, – нетерпеливо проговорила Лина, – к сожалению, я сегодня очень тороплюсь, меня ждут, – как маленькому ребёнку, размеренно, попыталась объяснить Капитолина. Но не тут-то было!

– А вот это невежливо… – процедила сквозь зубы Лана, – у нас в Санкт-Петербурге так не принято…

– Надо же, землячка, – не обращая внимания на дерзкий тон девушки, преувеличенно «обрадовалась» Капа. Она тут же сориентировалась, что объяснениями и самым разумными доводами Лану не пронять, поэтому решила взять инициативу в разговоре на себя, главное – нащупать её слабое место… – А позвольте полюбопытствовать, где именно Вы живёте в Питере?

– На улице Карла Маркса… – заученно ответила Лана и смело взглянула в глаза Лине.

– Что Вы говорите? – изумилась Капа. – Я так понимаю: из самого Питера здесь никого нет? – повела она головой в сторону внимавших ей соседок, а на собеседницу посмотрела недоумённым взглядом. – В Ленинграде, как мне помнится, нет такой улицы.

Лана стушевалась и, в свою очередь, с недоумением уставилась на Капу.

Женщины, поначалу решившие не вмешиваться в Ланины интриги, с любопытством наблюдали за этой словесной дуэлью и, предвкушая, что приближающийся триумф будет далеко не Ланин, понимающе переглядывались и тихонько посмеивались… Глаза Ланы забегали, лицо медленно заливалось багровой краской…

– Как это нет? – растерянно переспросила она. – Это же в Выборгском районе… – уверенность постепенно возвращалась к ней… Но Капа не дала своей «милой собеседнице» возможности перехватить инициативу.

– На Выборгской (Капитолина произнесла, как принято – Выборжской) стороне есть проспект Карла Маркса, плавно переходящий в проспект Энгельса, где, кстати, у меня есть квартира… На Удельной… А выросла я в доме деда, генерала Георгия Сергеевича Громова, на Канале Грибоедова…