Лучано взмахнул крыльями и взлетев над зеваками. Найдя взглядом крепкого парня, он тронул его за плечо и, посмотрев в сомневающиеся глаза, приказал броситься навстречу коляске.

Лия, увидев бегущую следом голосящую мамочку, бросилась к ней, закрыв той крыльями мокрое от слез лицо.

Расталкивая толпу, парень выбежал на оживлённую магистраль. Размахивая руками, словно дирижируя резкими сигналами машин и водительскими матами, он «заплясал» между авто, пытаясь перебежать дорогу.

А коляска быстро катилась вниз по склону, набирая скорость.

– Господи! Да помоги-и-и же мне-е-е! – обезумев от горя, мать упала на колени и воздела руки к небу. – Спаси-и-и и сохрани-и-и, Господи-и-и! Все сделаю-ю-ю, Господи-и-и! Пить перестану-у-у! Работать пойду-у-у! Сына героем воспитаю-ю-ю!

Вдалеке послышались раскаты грома. За городом снова пошёл дождь. Небо озарялось небо вспышками молний.

– Господи Иисусе! – перекрестилась бабка-дворничиха, собирающая мусор у дороги, когда увидела несущуюся коляску. Всплеснув руками, женщина побежала навстречу. Сообразив, что вылетит на проезжую часть улицы вместе с коляской, отскочила, но выставила метлу, как жезл гаишника. Коляска, наткнувшись на маленькое препятствие, сбавила скорость, но не остановилась. Этой секунды хватило «танцующему» парню, чтобы проскочить между машинами. Схватив коляску, которая уже выезжала на дорогу, он с силой потянул её на себя. Дворничиха не растерялась, потащив спасателя вместе с коляской в сторону мостовой.

Толпа ахнула и ринулась на дорогу. Под вой сирены скорой помощи и улюлюканье зевак, спасатель, дрожа от волнения, рассказывал о голосе с небес. Мать дрожащими руками достала орущего младенца и, неумело крестясь, что-то забормотала, глядя в небо. Закрыв лицо большими крыльями, Амадео плакал.

Витторио тяжело вздохнул: сегодня у новичка Амадео было «боевое» крещение. И он достойно прошёл испытание.

– А они молодцы! – Судья появился неожиданно, обдав холодом. – Эта троица, поверь, спасёт ещё не одну человеческую жизнь. Вместе они – великая небесная сила, способная свернуть горы ради людского благополучия.

– Да! – Витторио улыбнулся, расправляя крылья. – У нас растёт хорошая смена. С такими ангелами-хранителями людям на земле никакие неприятности не страшны.

Леська сидела на лавочке, вытянув уставшие ноги. Увесистый том о городах и странствиях, только что купленный в магазине, радостно шелестел пахнущими типографской краской страницами. Нетерпеливо открыв книгу с конца, она бегло пролистывала окончание истории, чтобы, зная финал, со спокойным сердцем начать читать её с самого начала.

Амадео сел рядом, вглядываясь в глаза-озера Аурелии и рассматривая Леськины веснушки.

– А ведь я любил тебя… – выдохнул он, чуть колыхнув льняные локоны. – Любил с того самого дня, когда впервые увидел. Любил твои шутки, смех, желание радоваться всему и всем. Любил твои волосы, глаза, наполненные солнечным светом, согревающие меня в тёмных закоулках вселенского хранилища. Я грезил тобой. Мечтал быть рядом. Узнавать твои мысли и исполнять желания…

Леська почувствовала рядом чьё-то дыхание и удивлённо оглянулась. Это было не то дыхание, какое сопровождало её все эти годы. Оно ощущалось порывистым и прохладным, как ветерок на берегу моря. Но рядом никого не оказалось. Только любопытный голубь, кивая головой, крутился около пыльных туфель, сброшенных на зелёную траву. Да парочка воробьёв, торопливо чирикая, уселась на ветке нависающего над лавочкой тополя.

Глаза Амадео наполнились слезами. Сняв очки, он поправил сломанную дужку. Потёр стёклышки о нежный пух перьев. Щурясь на солнце, поднял заплаканное лицо к небу. В вышине невидимые человеческому глазу, сгущались белые облака, скрывающие мир его нежных чувств и томивших сердце воспоминаний.