А время, как будто останавливается.

Зачем я оборачиваюсь? Зачем?!

Зачем смотрю на замершего Зверя. Зачем даю понять, что поцелуй мне понравился, и только напор испугал.

Он с поистине страшной, хищной ухмылкой срывается с места, как сверхскоростная машина. Это даже удивительно для его комплекции.

Я кричу и ускоряю бег.

Но почему мне кажется, что это бесполезно.

Что, как далеко не убегай, теперь этот топот тяжелых ног будет неотступно преследовать меня вечно.

Во сне. Наяву.

Кажется, если я не спрячусь, он меня сожрет на десерт. А я не хочу быть съеденной. Жить хочу!

Я заскакиваю в ближайшую комнату, хочу захлопнуть дверь, но нога в кроссовке не дает.

Зверьё проскальзывает внутрь, как огромная тень от горы. Теперь нависает, пугает, как чудовище во мраке.

Его напор сбивает с толку. И я должна бояться, а я только трепещу.

Дурочка. Отчего-то знаю, что он вот такой громадный, но не обидит. И в обиду не даст. Кого угодно, но не меня.

Как можно думать такое про этого монстра, что пугает выпуклыми венами и разводами крови на теле?

Наверное, я излишне все романтизирую.

— Иди сюда, трахать тебя сейчас буду.

3. Глава 2

Он наступает, расстегивая ширинку. А я яро качаю головой, стараясь не смотреть вниз, туда, где гремит пряжка ремня.

— Нельзя. Нельзя.

Он же незлой, наверное? Чего он хочет от меня?

То есть, я не дура, понятно, чего он хочет.

Но не вот так же сразу. Без имен. Без пожатий руки.

Я его не знаю. И не хочу я так, вот сразу… Наверное… Не хочу же?

Не возьмёт же он незнакомую девушку силой?

— Иди сюда и прими меня, — рычит в мою сторону. А пока я продолжаю качать головой, осматривает тело с долей недовольства и раздражения. – На тебе слишком много одежды. Мне не нравится.

Все ещё не могу поверить в то, что он говорит серьезно.

Это шутка. Просто шутка!

— Ты же огромный! Не подходи! — взвизгиваю, когда он снимает джинсы, оставаясь только лишь в боксерах.

Я стараюсь не смотреть на него, но он такой большой, что это сделать просто невозможно.

Взгляд все же проворно скользит по его телу, а стыд опаляет щеки.

Так много рельефных мышц, обрисованных множеством татуировок. Никогда такого не видела.

Таких даже в кино не показывают. И это пугает. Особенно то, что выделяется в трусах.

Это не половой орган. Это божье наказание.

Как это вообще может поместиться в женском теле и не разорвать на части.

— Не подходи, — часто дышу я, прижимая руки к груди и резко кричу, когда он сдергивает трусы, демонстрируя мне свое оружие. — Ты убьешь меня!

Пока я хватаюсь за горло и пытаюсь хоть немного восстановить дыхание, он пронзает своим порочным взглядом.

Опасное, страшное чудовище.

Только почему в груди так щемит. Почему я не могу оторвать от него завороженного взгляда.

— Я идеально тебе подойду, мой Ангел. Войду ровненько, как сарделька в булочку, — хохочет он на мой крик.

Закрываю лицо ладонями, не веря, что он это серьезно. Он такой грубый.

Слышу шорох и сквозь пальцы смотрю, как он делает резкий шаг, хватает в охапку.

Прижимается к животу своей раскаленной кочергой.

Боже, помоги. Не дай поддаться дьявольскому соблазну, принявшего облик этого мужчины.

Я должна хранить своё целомудрие, а сама трепещу перед ним, готовая вкусить этот грех.

Это все из-за его энергетики.

— Ты только потрогай его, — пьяно шепчет мне в макушку, руку мою обхватывает и тянет вниз, проводя по своей груди.

Я замираю, неожиданно ощущая в своей ладони нечто похожее на бархат. Сердце делает кульбит, а дыханье спирает.

Он словно сталь, обтянутая тканью. И только я шумно выдыхаю воздух от восторга, открываю глаза, как в губы впечатывается чужой рот.