Я вою от бессилия!

Реально вою!

Не хочу вот так! Господи! Нет!

- Да, мышонок, да!

6. Глава 5

Звук пряжки ремня, «вжик» - молния.

Потом я чувствую, как моего бедра касается он.

Член.

Огромный.

Мне кажется, я чувствую его острый запах.

От которого у меня сводит желудок и горло сжимает.

И еще он мокрый. На нем влага.

Неужели это семя? Он что, уже кончить успел, пока меня терзал?

Или это… как же это называется? Есть ведь мудреное слово?

Не важно!

Господи, почему в такой момент в голову приходят какие-то дебильные дикие мысли?

О другом надо думать!

- Мышонок, сладкий, сочный как персик. Любишь персики?

Я любила персики. Очень. Теперь буду ненавидеть.

Как все, что напомнит мне этот день.

Господи, за что?

Неужели я берегла себя, хранила, чтобы быть просто-напросто изнасилованной каким-то ублюдком, считающим себя хозяином жизни?

Неужели моя жизнь закончится вот так, в этой убогой комнатенке, на грязном матрасе?

Я лукавлю. Комната совсем не убогая. Элегантная простота. Минимализм. Матрас мягкий и постельное белье явно очень дорогое и свежее.

Белое.

Словно нарочно, чтобы следы моей девственности были видны всем…

Мамочка! Господи! Прошу! Помоги! Если ты видишь меня сейчас! Помоги!

- Анжелика, послушай… - чувствую как неожиданно сменилась тональность его голоса, он стал спокойнее что ли, более низким и хриплым. – Послушай меня, девочка, я… я реально готов дать тебе все, что хочешь. Квартиру куплю, машину. К хренам Мини-купер, получишь «мерс», или «Порше», «бентли» с водителем пожизненно, хочешь? Хату в престижном районе. Дом. Хату и дом. Работать не будешь. Обеспечу всем. Положу на счет лимон баксов, два… три… тебе хватит. Скажи – «да»! Просто скажи мне сейчас – «да»!

Меня трясет. Я понимаю, что он говорит, но меня трясет. И тошнота подкатывает.

А его руки и губы продолжают хозяйничать на моем теле.

- Мышонок красивый мой, давай по-хорошему, а? Я сделаю так, что тебе будет хорошо! Очень хорошо! Кончать будешь – взлетать до небес. В раю побываешь! Я умею, знаю как. Все точки знаю!

Ничего ты не знаешь - хочу выплюнуть в него эти слова! – ничего! Меня не заводят движения рук и губ! Мне противно!

Дико, люто противно.

Мерзотно.

Я не отмоюсь никогда от этой грязи!

Понимаю, что даже если выйду отсюда живой – жить точно не смогу. И забыть не смогу.

И замуж теперь точно не выйду.

Ни за Лютого, ни за кого.

- Соглашайся, мышонок. Я тебя в золото одену. Я тебе весь мир покажу! Только скажи – да! Сделай это добровольно!

Он приподнимается на локтях, внимательно смотрит мне в глаза.

В комнате горит камин и ночник. В алом свете в его глазах плещется адское пламя.

Он красив дьявольской красотой.

Мой палач.

Кажется так просто сказать – да! Ведь столько всего наобещал!

Небо в алмазах!

Только веры ему нет никакой…

- Не веришь, да? Контракт подпишем, хочешь?

- Нет.

- И правда, зачем контракт! Слово Воина – слово чести. Не обману. Ну… хочешь вот… - кидает взгляд на стол, на котором лежит распухший от карточек и купюр «лопатник». – Там не так много, хотя на картах прилично. Все твое.

- Дурак. Любую шлюху бы взял дешевле…

- Кто тебе сказал, что мне нужна шлюха, а?

- Покупают шлюх! Если женщину хотят, то…

- Ну, расскажи, расскажи! Что делают с женщиной, когда хотят? Что с тобой твой Лютый делает, а? Цветочки, ресторанчики, кафешки, воздушные шарики? Что? Что он делает, если ты пришла подработать в клуб, одетая как последняя блядь?

- Я не работать пришла! Это случайность! И одежда… это просто униформа!

- Если бы моя женщина так себя повела – убил бы.

- Так убей! Убей лучше, убей… - у меня опять истерика, реву, вою…

Он достает салфетки, вытирает мне щеки, нос.