Восстание ангелов, которое она возглавляла, оказалось неудачным. Ее громадная армия была распята и пронзена кольями на земле. Они горели и обращались в пепел. Почти никто не сохранил прежней красоты. Разные отряды и когорты ее войска пали в разных местах неприятной на вид планеты. Жизнь на ней тогда только зарождалась. Она зародилась, пока ее слуги исцелялись от полученных ран. Люди появились позже, ангелы были первыми. Их боль и пепел, напитавшие землю, стали основой для живущего ныне человечества.

Акте не любила людей и не любила воспоминания о проигранной войне в небесах. Они отдавали холодным ужасом, пеплом и болью. Боль представителей своего павшего легиона она чувствовала сильнее и острее, чем свою собственную.

После падения ее армии разделились. Какие-то их части пали в пустыни, став обожженными чудовищами, какие-то в моря и океаны, где приняли форму наподобие рыб, другие застряли в жерлах вулканов, пещерах, горах, степях, даже под землей. Те, кому больше всех повезло, окаменели в глубоких шахтах. Один отряд, особо яро выступавший против всевышнего, онемел и обратился в живой мрамор. Их сложно было отличить от простых статуй, если не знал их по именам, когда они еще были активными и живыми. Теперь за столетия им едва удавалось сделать несколько движений, да и то с большим трудом.

– Ты не зря начала войну, – один из ее бывших любимых подручных, ныне обожженный до кости Ремий все еще сохранял очертания летающего создания. Хоть и напоминал чудовище.

– Я знаю, – Акте вспоминала Египет. Единственная сохранившая красоту из всей своей армии она начала являться земным фараонам, и они подчинились ей. В Египте она стояла позади их тронов и шептала им на ухо свои приказы. Через них она правила лежащим перед ней миром и считала себя неуязвимой, пока не появился один избранный по имени Таор. Он стал оружием в руках бога против нее. И сам пожалел о том, что сделал, но назад ничего было не повернуть.

Тогда ее звали Алаис, и она погибла. Вместе с нею погиб и фараон, при котором она правила, Эхнатон. Затем были другие имена и другие правители, другие царства. Персия при царе Дарии, Греция, Атлантида, Индия, Вавилон. Были другие имена. Больше похожие на человеческие, чем на ангельские. Только ее сущность не менялась. Не менялись и намерения древнего ордена, основанного Таором при помощи его небесного покровителя. Юноша раскаялся и умер, а орден остался. Сейчас их называли христианами, и их учения перешли все разумные границы. Они вели себя совсем, как Таор, будто помнили, что ведут свой исток от его ошибок. По сути тот юноша был первым христианином задолго до возникновения христианства вообще. Только никто сейчас уже не помнил об этом.

Какая разница? Христиан скоро не останется, а вот ее павшие легионы восстанут. Она призывала все остатки своих армий, разбросанные после падения по разным уголкам вселенной, собраться во единое в Риме. И они сползались и слетались сюда.

Акте была удовлетворена тем, как быстро они откликнулись на ее призыв. Все, кроме одной когорты, самой слабой и самой малочисленной.

– Скажи, как там дела за волшебной чертой, куда вы не хотите летать? – как бы невзначай спросила она у Ремия. – Ты считаешь, мы правильно сделали, исключив их пока из общей армии? Или они подают признаки силы?

– Они ловкие, но слабые. И сильно повредились рассудком, – Ремий вздохнул. Он знал. Одна когорта осталась беспризорной. Они поселились в краях, незаселенных до сих пор людьми и поставили черту незримости. Это хитро: существовать рядом с миром людей, но невидимо для них. Планета будто разделилась. Одна часть чуть более скудной земли досталась людям, другая когорте насмешников, как звала их Акте, ибо их веселью и проделкам не было пределов. Люди не видели их и не могли к ним пройти, а вот они смело и часто шастали в человеческий мир и хулиганили, как хотели, но при этом оставались неуловимыми. Обиженные ими люди дали им много названий, даже не подозревая о том, кто они такие на самом деле. Те, кто их не видели, смеялись над рассказами о существах, которые считали выдуманными. Их неверие продолжалось до тех пор, пока жертвами не становились они сами.