Даг красивый, дьявольски красивый, темные глаза, в них сейчас было сомнение, Анжела вглядывалась в них и понимала, что еще немного, и она сама будет просить, чтоб ее трахнули, потому что возбуждение накрывало с головой.

– Значит, девственница, говоришь?

– А-а-а-а-а…черт… что ты…а-а-а-а-а-а… Даг.

Даг быстро, но неглубоко вошел в лоно девушки, Анжела закричала, вся внутри сжалась. Она действительно была очень узкая, мышцы влагалища еще плотнее обхватили его пальцы, а яйца сдавило болью.

– Да… а-а-а-а-а… да.

Проникновение было неожиданным, а еще приятным. Анжела прикусила до боли губу, низ живота начало тянуть, соски затвердели. Она часто дышала, делая вид, что корчится от боли.

– Такая узкая, такая горячая у тебя девочка, что я могу и поверить в твою сказку. Но если ты так бережешь себя для того единственного, то у нас есть еще несколько мест для того, чтоб сделать мне приятно. Как насчет твоего сладкого ротика и попки?

Что?

Что он сказал?

Попки?

– Давай, малышка, начнем с ротика, он таки просит моей спермы.

Даг проводит по губам Анжелы большим пальцем, другой рукой натирая клитор, девушка часто дышит. Маленькая лгунья думала, что он поверит в ее сказку о девственности и принце, которому она достанется.

– Ротик?

– Да, ангелочек, это называется минет. Или ты в этом плане тоже девственница?

– Да, да, я во всех планах такая.

– Мы сейчас это исправим.

– Я не…не умею…я не знаю…как.

Анжела смотрит во все глаза, решила соврать, так придется расплачиваться по полной. Делает шаг назад, пол скользкий, вода стекает сплошным потоком на их тела, взмахивает рукой, задевая полку, с которой падает мыло.

Даг сам делает шаг, но под ноги ему попадается мыло, а дальше жуткий грохот, дверь душевой дает огромную трещину, а мужчина лежит у ног Анжелы без сознания.

За пять секунд, что прошли с момента падения, Анжела успела обрадоваться, что свободна, удивиться тому, как все вышло, улыбнуться и испугаться.

А вдруг он мертв?

В детстве у них на улице через три дома жила семейная пара мистер и миссис Дэвисы, у них была самая зеленая лужайка на улице и самый большой американский флаг, который они поднимали на День независимости. Так вот, мистер Дэвис упал в душе, пробил себе череп и умер.

Анжела переступила с ноги на ногу, выключила воду, присела на корточки, вглядываясь в лицо Дага.

– Эй, эй ты живой? Даг!

А татуировки были у него красивые, револьвер на груди, веселый Джокер рядом, особенно покоя не давало разбитое сердце. Девушка присела, осторожно положила ладонь на грудь, пытаясь почувствовать биение сердца, но ничего не было.

Стало страшно.

– Эй, эй, очнись.

Анжела аккуратно задела плечо Дага, хотя ей больше всего хотелось исчезнуть, испариться в воздухе, оказаться за тысячи миль, как можно дальше отсюда. Неужели он правда умер? Нет, нет, только не это.

– Даг, Даг, очнись.

Ну не мог здоровый накачанный парень вот так просто упасть, удариться головой и испустить дух. Анжела быстро посмотрела вниз, его член был, конечно, не такой минуту назад, но все-таки возбужден.

Девушка наклонилась ниже, чтоб послушать дыхание, дурацкая идея, и это она поняла через секунду, когда ее схватили за руку, дернули вперед. Наглые руки прошлись по обнаженному телу, сжимая ягодицы, а губы мужчины накрыли ее.

– Попался, ангелочек.

Даг сказал это быстро, снова впиваясь в мягкие и сладкие губы девушки. Ее хотелось сожрать, он кусал их и засасывал, ласкал языком, ломая сопротивление этой наглой, дерзкой обманщицы.

В тесной душевой неудобно, девушка была прижата к его телу, Даг чувствовал твердые соски, гладкую кожу, его член стоял колом, так что им можно колоть орехи.