Кровь. Ее было очень много. Она буквально залила все. Миша оглядел все это ужасное действие. Вой сирен приближался. Миша молча прошел весь магазин. Остановившись у прилавка с его любимым виски, он взял бутылку и посмотрел на нее. Так он стоял ещё минуту, глядя на жидкость, бултыхающуюся внутри. Рука, с револьвером, вспотела, но Миша не разжимал ее. Он был бледный, глаза лезли из орбит. Холодный пот накатывал. Конечности и губы тряслись. Он посмотрел на бутылку ещё раз и, размахнувшись, швырнул ее о пол. Содержимое растеклось со стеклом по кафелю. Миша открыл дверь «черного входа» и вылетел оттуда. Холодный воздух окутал Мишу, и он глубоко вздохнул с облегчением. Миша до сих пор не мог разжать руку с револьвером, поэтому просто засунул руки в карманы и даже не стал поправлять шапку, а просто, полу бегом, кинулся домой.

Сегодня, Миша дал себе клятву, больше никогда не употреблять алкоголь. Он долго смотрел на себя и не мог поверить. Как виски могли сделать его таким, каким он есть сейчас. Он долго смотрел на себя. Все, что он видел в отражении, было лишь монстр. Монстр, которому не было места среди людей.

Мише удалось разжать руку с пистолетом, и он упрятал его далеко под матрас. После Миша запер дверь на все замки и зашторил окна. Он чувствовал: что то опасное приближается. Что то, что заставит всех задуматься о жизни и показать истинного себя. Может даже изменить себя. Сделать лучше, а может быть и хуже…

Ночной Бостон понемногу вымирал от рук страшного вируса, реанимирующего мертвых. Вирус разлетался с большой скоростью. Все быстрее и быстрее.

А некий человек-невидимка, Миша Колинс, сегодня сделал первый шаг к изменению себя в лучшую сторону. Он спал спокойно. Хоть и уснул под утро. Мухи больше не кричали. Призраки прошлого больше не приходили. Он понял, что все эти годы, долгие годы, алкоголь не спасал его, а губил. Это был алкоголь. Он был во всем причастен. Во всем был виноват этот тяжелый алкоголь…

Когда все началось, где находился Тим, он точно сказать не мог. Он чувствовал себя в состоянии некой эйфории и даже нирваны. Он был словно под кайфом. Все было в тумане. Плыло, шаталось. Он пару раз просыпался. Первый раз, когда он проснулся, он был в пути. Его трясло от, как он понял, от кривой дороги. Тим сразу понял, что находится в машине, а по гулу мотора, он понял, что находится в грузовике. Было столь темно и мыльно в глазах, что Тима опять ввело в транс. Разум был настолько затуманен, что Тим вновь отключился. Второй раз Тим проснулся, вися у кого-то на плече. Разум все окутывал туман и Тим ничего вокруг себя не видел. Он был просто куском мяса с глазами. Кто-то дернул его, отчего Тим резко открыл закрывающиеся глаза. Он не видел лица, было все сказано. Одни силуэты.

«Накачали…» – Тим еле шевелил языком.

Слюна капала у него изо рта, будто он даун.

«Наркотой… накачали…» – Тим плел языком, но никто его не слушал.

Все что он мог слышать, вися у кого-то на плече, так это звук, больше напоминающий падение снаряда. Кто-то что-то сбрасывал рядом. Тим продолжал плести какую-то чушь, но даже он сам не мог ее разобрать. Вдали ревел мотор грузовика. Того же, как Тим заметил. Даже находясь под кайфом, Тим мог рассуждать, но очень туманно. Это и делало его особенным. Его холодный ум, который оставался с ним всегда и при любом раскладе.

«Ты закончил, Эрни?» – cпросил кто-то.

Голос был настолько близок к уху Тима, что тот понял: говорил тот, кто его держит. Кто-то рядом, запыханный, возмутился:

«Какого хрена ты называешь мое имя?! Он может запомнить!»

На что державший Тима ответил смехом, похлопывая Тима по спине: