В отличие от Изабеллы дон Диего не был удивлен ни пробуждением в постели девицы, ни наличием этой самой девицы рядом с собой. Он приподнялся на локте и пальцем, еле касаясь лица девушки, стал «рисовать» ее профиль. Его палец скользил вниз по лбу, через нос к губам, очерчивая их по кругу. При этом он приговаривал:

– Исса…, Исса…, Belleza13…, просыпайся.

– Как вы назвали меня? – Изабелла продолжала лежать с закрытыми глазами.

– Да, сеньорита, по-видимому, вы ничего не помните, – он пальцем попытался приоткрыть глаз девушки, при этом виновато обольстительно улыбаясь.

Белль открыла газа в которых застыл вопрос.

– Вчера ты сказала, что решила начать новую жизнь, и твое имя будет от ныне «Исса», а не Белль, Иза или Изабелла.

– Серьёзно?! – брови девушки поползли к верху, – а что произошло между нами? Почему мы в одной постели?

– Ты предпочитаешь, чтобы я рассказал или показал? – хрипло спросил он, и в его глазах загорелся огонек, делая его взгляд похотливо-сверлящим. Изабелла почувствовала, как горящие стрелы, выпущенные этим взглядом, просто пронизывают все ее нутро.

Диего накрыл ее тело своим, и девушка изумилась, как все женское существо устремилось ему навстречу, словно только этого и ожидало…

…Она лежала на груди Диего, рисуя пальцем круги его коже. Ей не хотелось думать не о том, что между ними произошло, не о том, что с ними будет, она просто наслаждалась моментом.

– Хм, интересно получается, – вдруг подал голос Диего, – мы оказывается можем не подтрунивать и не дразнить друг друга.

– Вы имеете в виду когда мы в кровати? – хихикнула Иза.

– Я ужасно проголодался, но боюсь, как только мы встанем, ты выпустишь свое «жало», и нам придется быстро вернуться назад, чтобы мы не «сожрали» друг друга, – шутил испанец.

– Вы думаете, наше… «согласие» распространяется только на спальню? – она явно провоцировала Диего.

– Судя по тому, что, где и как мы делали, то нет, – он еле сдерживал смех.

Сеньор Альварес был поражен фантазией и бурным темпераментом невинной девицы. Близость с ней была не только интересной и эмоциональной, но и заряжена адреналином. Он никак не мог взять в голову, как у такой неискушенной девушки может быть такая мощная сексуальность, которая сбила с ног даже его, казалось бы закаленного любовника.

«Исса» встала, накинула халат и пошла искать Николетту, распорядиться о завтраке. Служанка поедала на кухне сыр с вареньем. Увидев госпожу, она радостно заверещала:

– Ой, мадмуазель Белль, хорошо, что в доме вчера никого не было, вы же придавались любви прямо в гостиной. А дон Диего и не так уж и страшен, он когда улыбается и веселый, даже душка. Боже, что вы вытворяли! – и Николь закатила глаза.

– Прекрати, – оборвала ее Изабелла, – избавь меня от подробностей. Лучше думай, что мы будем делать, моя бабка пожелала меня упечь в монастырь.

Кусок сыра завис в руке Николетты между тарелкой и ее ртом.

– Не-е-т, – только могла она протянуть, выпучив глаза.

– Да-а-т, – передразнила Иза служанку. – Давай завтрак накрывай, да поживее!

…На склонах долины Шеврез, недалеко от Парижа, среди лесов и полей притаился монастырь Пор-Рояль, где был принят строгий цистерцианский устав святого Бернарда. Монахини проводили время в молитве и обучении детей. Но эта была внешняя оболочка. На деле в стенах монастыря нравы были, мягко говоря, далеки от жесткого устава цистерцианцев – молодые обитательницы монастыря могли даже участвовать в городских карнавалах, исповедник был необразован, редко читал проповеди, монахини причащались лишь по большим праздникам.

Сначала маленькая Изабелла ужасно боялась мрачных стен монастыря, мать-настоятельницу и старых угрюмых монахинь, помнящих еще затворнический образ жизни, аскетические практики и созерцательную монашескую жизнь.