ведя постоянную борьбу с графством Эдесским, – первым государством крестоносцев на Востоке,[122] а правнук Сокмена Мухаммад стал тестем конийского султана Кылыч-Арслана II; но с 1120-х гг. Артукиды, даже заключая временные союзы то с крестоносцами против Зенгидов, то с Айюбидами против султанов Рума, оказались не в силах сопротивляться Зенгидам и начали терять территории. Владения правивших в Хасанкейфе потомков Сокмена в 1230-х годах перешли к Айюбидам; мардинская ветвь Артукидов, меняя сюзеренов, – Айюбидов, Сельджуков Рума, Хорезмшахов, монголов, Ак-Коюнлу, Тимуридов, – формально просуществовала до начала XV в.[123]

Сильван. Улу-джами. Арка северного нефа

Славу архитектуре Артукидов создали прежде всего крепости Мардина, Хасанкейфа, укрепление Урфы (Эдессы) и инженерные сооружения (частично сохранившиеся мосты через Тигр (в Хасанкейфе) и Батман (около Сильвана)), – для территорий, постоянно служивших ареной военных столкновений, такое строительство было более актуально. Пик активности строительства мечетей приходится на 1150-е годы, когда сразу в двух значимых для Артукидов городах возводятся Улу-джами.

Около 1157 г. перестраивается городская мечеть в Сильване (Майяфарыкыне, византийском Мартирополе (или Маргирополе), армянском Тигранакерте), находящемся в горах на пути от Диярбакыра к Битлису. Арабский географ XV в. Абд ар-Рашид аль-Бакуви замечал, что в городе этом «нет людей печальных, кроме тех, кто дал в этом обет», и упоминал об имевшихся здесь христианских реликвиях, высоко ценимых и мусульманами.[124] Заказчиком работ по перестройке мечети считается Надж ад-Дин Алпы, внук Иль-Гази.

Изначально Улу-джами Сильвана (она же Шелахаддин Айюби-джами) имела традиционную базиликальную планировку, заимствованную сельджукскими памятниками от сирийских мечетей, – три параллельных стене киблы нефа (центральный – более широкий), разделенных аркадами на столбах, с небольшим куполом на оси михраба; зал мечети открывался в северный двор. Таким образом, Алпы перестраивает сельджукский памятник, аналогичный мечети Диярбыкыра, и необходимость работ в недавно возведенной мечети вызвана желанием увеличить ее купол, взяв за образец купол пятничной мечети Исфахана.[125] Потребность в перестройке возникает у артукидского правителя спустя года три после того, как Майяфарыкын оказался под его властью, что указывает на восприятие исфаханской мечети уже как нормативного памятника. Выбор образца свидетельствует об изменениях не столько в художественном вкусе, сколько в политических ориентирах: если анатолийская архитектура Великих Сельджуков следовала авторитетным в силу своей древности омейядским образцам, то Артукиды пытаются подражать практически современному им, но уже знаменитому персидскому памятнику Великих Сельджуков, формально относящемуся к аббасидскому зодчеству.[126]

Низкий купол мечети Сильвана опирается не на паруса, а – воспроизводя исфаханскую конструкцию, – на тромпы, и приподнимается над зданием на 8-гранном барабане с арочными световыми проемами на каждой грани. Диаметр купола – 13,5 м, т. е. чуть меньше персидского образца, – практически равен длине михрабной оси зала старой мечети, и для погашения его распора понадобилось расширить центральную часть южной стены здания, пристроить к ней три контрфорса, а со стороны двора, – дополнительный, четвертый неф, три центральные ячейки которого, равные по ширине подкупольному пространству, перекрыты крестовыми сводами (в начале XX в. и северный неф, и перекрытия мечети подверглись серьезной реконструкции с использованием элементов оригинального декора). Боковые проходы из северного нефа в подкупольную ячейку равны ширине первого и третьего нефов, и таким образом подкупольное пространство с трех сторон ограничено одинаковыми аркадами из трех арок с более широкой центральной. Купол, – видимо, впервые в мусульманской архитектуре Анатолии, – становится ощутимой доминантой и объема мечети, и ее внутреннего пространства.