Для осуществления плана им было выдано довольно много денег, золота – все это было зашито в специальные пояса, надетые на тело беглецов и скрытые под одеждой. Петр с сестрой, а также царские дети оделись как простые крестьяне и отправились в путь. Добравшись до места, Замяткин узнал, что почти все его родные погибли от рук «красных». Уцелевший от расправы дядя Замяткина рассказал, что разыскивают и его самого, посоветовав при этом племяннику как можно быстрее добираться до Одессы и оттуда, морем, покинуть Россию. Что они и сделали…

…В порту было настоящее столпотворение (к этому очень важному историческому, в полном смысле слова, моменту мы вернемся еще не раз, – прим. ред.). Беглецам еле удалось взобраться на пароход, но в тот момент, когда он начал отходить от берега, на пристани появились красные кавалеристы. Они стали стрелять вслед уходящему кораблю. Одна из пуль попала в Анастасию. Если бы не собачка, которую девушка прижимала к груди, ее убило бы выстрелом: пройдя через тельце животного, пуля лишь ранила ее. Замяткину удалось «за умеренную плату» убедить капитана парохода, державшего путь в Александрию, сделать остановку в турецком порту Текирдаг. Надо было позаботиться о раненой».

Прервем на этом рассказ о Замяткине. Предположим, мы верим ему на слово…

Но вот факт неоспоримый: он интереснейшим образом находит подтверждение в… литературе, в творчестве писателя Константина Паустовского.

В то время К. Паустовский работал в Одессе журналистом. Впоследствии события, свидетелем которых он стал, описаны автором в книге «Повесть о жизни» (т. 3), которая увидела свет в 1956 г.

Вот, что мы узнали из рассказа К. Паустовского:

…Советская власть в Одессе установилась 30 января 1918 года, но задержалась она только до начала марта. Потом город был оккупирован австро-немецкими войсками, затем – англо-французскими, а с августа 1919 г. – армией генерала Деникина.

Итак, со всех сторон в Одессу стекались белогвардейцы. Пароходы отплывали переполненные беглецами. На одном из них уплыл в Константинополь и главный редактор газеты, в которой служил Паустовский.

Однажды друг Константина, петроградский корреспондент Яша Лишвич, примчался в редакцию с новостью, что части Красной Армии подходят к местности Куяльник, находящейся в нескольких километрах восточнее Одессы. Город бурлил. Приятели задумались, а не сесть ли и им на уплывающий из России пароход… Но любовь к родине победила сомнения. Они решили остаться и продолжать выполнять свой журналистский долг. Взобравшись на старинную аркаду, с высоты которой открывался вид на всю пристань, молодые люди наблюдали, как со всех сторон к порту стекались толпы людей. Началась давка. Тех, кто упал, буквально затаптывали. У причала стояло несколько пароходов. Французский крейсер наугад посылал снаряды в степь. Обезумевшие, охваченные паникой люди из последних сил пытались попасть на переполненные корабли.

И вдруг…

Писатель описывает это так:

«У трапов послышались выстрелы, которыми пытались остановить толпу, – пишет Паустовский в главе «Последняя шрапнель». – Потом обрубили швартовые, и корабли начали движение. Сходни падали в море вместе с людьми… Пароходы медленно отходили… Выходя в открытое море, они давали прощальный гудок. Внезапно порт опустел. Люди вернулись в улочки города, оставив портовую площадь усыпанной чемоданами, узлами с багажом и телами погибших в давке. И тут в порту появились советские кавалеристы. Они останавливались около лежащих на земле людей, спешивались, наклонялись к ним».

Далее: «…Достигнув конца волнолома, кавалеристы остановились и долго провожали взглядом уплывающие корабли».