Непрокин, глядя в песок и продолжая мотать головой, потянулся рукой к столу и опрокинул наполненный бокал.

– Приплыли, – подвёл он черту. – Не к добру это…

***

Лазовский не шутил, утверждая, что подаст в суд на адвокатскую палату. Сказано – сделано. Подготовив окончательный вариант искового заявления, он пришел на почту и отправил документ заказным письмом, предварительно оплатив госпошлину.

И вот настал момент, когда Георгий явился в суд в назначенный срок. Интересы адвокатской палаты представлял вице-президент Сапунов, краснорожий толстый мужик в тёмном костюме, белой рубахе и галстуке. Что характерно, Георгий знал этого деятеля по службе в полиции, однако это никак не повлияло на поведение «вице»: Сапунов стоял на своем: не может адвокатская палата допустить Лазовского к экзаменам – и вся недолга! Он не внимал даже доводам судьи.

– Я никак не пойму вас, – говорил ему судья, молодой человек лет тридцати. – Я и сам работал юрисконсультом. И мне это засчитали, когда я претендовал на должность. У вас же в законе написано. У него стаж. Он же следователем работал…

– Правильно, работал, – соглашался Сапунов, – но не следователем, а дознавателем. У него не хватает стажа…

– У меня свидетель, – заявил Лазовский. – Прошу его допросить.

Судья согласился с просьбой Лазовского.

Саня Гусев вошел в кабинет и дал показания: Лазовского знает давно, Лазовский работал следователем, Лазовский когда-то учил его, молодого, подсказывал. Он распахнул папку, вынул оттуда пару листов бумаги с машинописным текстом и подал суду.

– Обратите внимание на фамилию следователя, ваша честь, – сказал он.

Документом оказалось обвинительное заключение, подписанное Лазовским.

– Что характерно, – продолжал Гусев. – Документ согласован прокурором, имеются печати и подписи. На тот момент Лазовский, выходит, исполнял обязанности следователя, и никого это не волновало. Другое дело, что по линии отдела кадров он почему-то числился в отделении дознания. Я прошу обратить на это внимание.

В результате судебного разбирательства в этот же день судья Нефедов признал незаконным решение адвокатской палаты об отказе в допуске Лазовского к экзамену. Законность восторжествовала. Представитель адвокатской палаты натянуто улыбался.

– Ничего не поделаешь, – бормотал он, – такова практика. Я и сам когда-то ушел из милиции, хотя мог бы до пенсии. Но не дослужил…

Лазовский не держал на него зла. Представитель исполнял наставления президента палаты, а тот, как видно, чьи-то ещё. Впрочем, могло быть намного проще. Оба они оказались заложниками буквы закона, забыв при этом о его духе.

А вот и день экзаменов наступил. Надлежало ответить всего лишь на несколько вопросов из почти шестисот экзаменационных билетов. Лазовский уверенно ответил на все, однако президент палаты в присутствии членов комиссии, состоящей, в том числе, из судей, стал задавать вопросы. Его интересовал Европейский суд по правам человека. Однако и на эти вопросы Лазовский ответил, после чего был удален из зала.

Потом его вновь пригласили и объявили, что экзамен сдан, что надлежит после этого принять присягу на верность. Вице-президент Сапунов шипел на ухо, что в принятии решения большую роль сыграло решение суда, о котором он якобы рассказал экзаменаторам, и что если бы не тяжба, выигранная Георгием, то неизвестно, какое бы решение вынесла квалификационная комиссия, поскольку Лазовский на последнем вопросе вроде как провалился.

Это были очевидные бредни. Однако Лазовский промолчал, твёрдо решив для себя: «Пусть это будет на вашей совести, господа президенты…»