Ван Цяо слегка опешил, в его глазах мелькнуло удивление, после чего он вежливо отказался: «Как же это так, неудобно вас беспокоить».

«Нисколько не беспокою, это моя обязанность», – тон Чжао Цяна был непререкаем. – «Вы оказали Банку Красной Горы такую огромную помощь, я даже не знаю, как вас отблагодарить. К тому же, нам предстоит тесное сотрудничество в дальнейшем, так что не отказывайтесь от этой мелочи».

Ван Цяо, видя искренность Чжао Цяна, не смог отказать, и лишь кивнул в знак благодарности: «Тогда большое вам спасибо, Чжао Цян. Вашу любезность я запомню».

Чжао Цян удовлетворённо улыбнулся и, повернувшись к стоящим рядом Чжао Лэю и Чжан Пину, сказал: «Вы двое тоже, пойдемте провожать председателя Ван к выходу на посадку».

И вот, четверо направились к выходу на посадку частного самолёта. Вокруг, в аэропорту, царила суета, пассажиры спешили, таща за собой чемоданы, из динамиков постоянно раздавались объявления о вылетах и прилётах. Но мысли Ван Цяо были совсем не здесь, в этой суете, его разум был поглощён предстоящей сложной задачей – как сообщить Гао Лин, сестре Гао Чуаня, о его скорой смерти.

По мере приближения к выходу на посадку, настроение Ван Цяо становилось всё тяжелее. Он невольно замедлил шаг, в его глазах было полное страдание и борьба. Чжао Цян, как будто почувствовав странность в поведении Ван Цяо, обеспокоенно спросил: «Председатель Ван, вы чего-то неважно себя чувствуете? Вы как-то побледнели».

Ван Цяо с трудом выдавил улыбку: «Ничего, Чжао Цян, наверное, просто устал». Как он мог сказать, что его изнутри разрывает горестная весть, которую он должен передать.

Наконец, они добрались до выхода на посадку. Чжао Цян протянул руку и крепко пожал руку Ван Цяо: «Председатель Ван, всего доброго. Надеюсь, на нашей следующей встрече мы вместе станем свидетелями расцвета Электрической компании «Красной Горы».

Чжао Лэй и Чжан Пин тоже по очереди попрощались с Ван Цяо за руку: «Председатель Ван, ждём сотрудничества с вами».

Ван Цяо, сдерживая внутреннюю боль, один за другим отвечал на их прощальные слова. Когда он повернулся и ступил на трап самолёта, слёзы уже не могли удержаться и хлынули из глаз. Он поспешно опустил голову, не желая, чтобы Чжао Цян и другие увидели его слабость.

Зайдя в частный самолёт и устроившись на своём месте, Ван Цяо смотрел в иллюминатор на удаляющихся Чжао Цяна и двоих его спутников, мысли его были подобны клубку ниток. В его голове всплывало лицо Гао Чуаня, того, кто когда-то был полон жизни и сражался бок о бок с ним, а теперь лежал в больнице, между жизнью и смертью.

А предстоящая встреча с Гао Лин, которой предстояло сообщить эту ужасную новость, просто разрывала Ван Цяо на части. Он представлял себе безутешное горе Гао Лин, когда она услышит об этом, и чувство вины, и боль становились всё сильнее. Он беспрерывно думал, как начать разговор, как минимизировать боль. Но как ни старался, он не мог найти идеального способа.

Самолет медленно катился, набирал скорость, а затем взлетел. Ван Цяо смотрел в иллюминатор на удаляющийся горизонт Гонконга, в его душе царила неопределённость. Он не знал, что его ждёт, как он перенесёт горе и отчаяние Гао Лин. Небо за окном окрасилось в кроваво-красный цвет закатного солнца, словно оплакивая угасающую жизнь Гао Чуаня. Слёзы снова застилали глаза Ван Цяо. В этом полёте домой его душу окутывали бесконечная боль и неопределённость, он не знал, как сделать этот тяжёлый шаг.

Небо темнело, городской шум на окраине аэропорта немного стих, последние лучи солнца покрывали взлётно-посадочную полосу золотистым светом. Ань Жань, заместитель председателя Торгово-промышленной палаты, в строгом деловом костюме, прямо стояла рядом с чёрным представительским автомобилем, внимательно наблюдая за выходом из аэропорта, ожидая уже долгое время. За последние полгода она взяла на себя множество дел палаты и всё организовала безупречно, а сейчас с нетерпением ждала возвращения председателя Торгово-промышленной палаты Ван Цяо.