Общинная жизнь в вестерне организуется по спонтанно создаваемому кодексу чести и частным образом соблюдаемой справедливости, зачастую персонифицированной в образе одинокого кочевника, ковбоя или стрелка. Этого героя можно рассматривать как литературного наследника странствующего рыцаря, также как и он, путешествующего на коне от края до края, вступая в схватку со злодеями разных мастей, угрожающими мирным жителям, и повинуясь собственному кодексу чести. В этом образе с его, по слову американского кинокритика Эндрю Сэрриса, «аллегорической одиссеей», сохраняющем свои основные черты почти неизменными, начиная с самого первого фильма, снятого в этом жанре – «Кит Карсон» (1903), всегда присутствуют следы суровейшего пуританизма и та отшельническая погруженность в себя, которая составляла сердцевину пуританского идеала. Естественное состояние ковбоя – одиночество, необходимое для каждого пуританина, тщательное обдумывание всякого своего поступка и каждой мысли с точки зрения богоугодности. Как пуританин-аскет ковбой живет в условиях почти полного отвержения внешнего мира и его радостей. Он появ ляется, как правило, неизвестно откуда и неизвестно куда исче зает, выполнив свою миссию. Самоотречение не цель, а средство, необходимость постоянно преодолевать испытания, которые Господь посылает избранным, и на которые следует ответить упорством и настойчивостью.

Внутренняя изолированность, по замечанию Макса Вебера, составляет один из корней пессимистически окрашенного индивидуализма, характерного для национального характера народов с пуританским прошлым. В ней обнаруживаются следы влияния учения о предопределении, хотя догматическая значимость последнего уже исчезла. Исключительное доверие к Богу появилось в часто повторяющемся в литературе предостережении не полагаться на помощь людей и на их дружбу. Общение с Богом предполагает духовное одиночество, атмосфера которого подробно воспроизведена в самом популярном произведении пуританской литературы – «Пути паломника» Д. Беньяна. Прямота суждений и немногословность – характерная черта ковбоя. Прямая фигура и неторопливая походка, выражающие моральную правильность и прямоту характера – типичная иконографическая черта актеров, специализировавшихся на амплуа ковбоя – Уильяма Харта, Джеймса Стюарта, Гэри Купера, Генри Фонды, Джона Уэйна, Клинта Иствуда.

Важно отметить, что «золотой век» киновестерна совпал с «золотым веком» комикса – в силу, разумеется, целого комплекса причин, но в частности потому, что героический персонаж комикса и особенно в его киноварианте, является вариантом героя вестерна. И первый герой экранного вестерна Флэш Гордон – это ни кто иной, как «странствующий рыцарь», «одинокий кочевник», вышедший на «фронтир» межпланетного пространства, чтобы исполнить свою миссию.

Началом эпохи кинокомикса как самостоятельного жанра и его «золотого века» можно считать 1936 год, когда Фредерик Стефани выпустил полнометражный фильм, скомпилированный из снятых ранее эпизодов по графическим комиксам Алекса Реймонда «Флэш Гордон».

Здесь следует сказать, что периодизация истории американского кинокомикса, который всегда существенным образом связан с кинопроизводством, основывается прежде всего на экономических условиях и во многом определяемой ими социально-политической ситуации в стране, например, Великой депрессией. Кроме того, необходимо принимать в расчет и внешнеполитические факторы, такие, как Вторая мировая война, холодная война, период разрядки, эпоха глобализации. Поскольку кинокомикс – это всегда (за редким исключением) так или иначе адаптация печатных комиксов, откуда заимствованы и его герои, следует иметь в виду взлеты и падения интереса к графическому комиксу, а также основные вехи его художественной эволюции. А поскольку речь идет об экранных комиксах, то последние так или иначе вписываются в историю Голливуда. «Золотой век» американского кинокомикса уложился в «золотой век» Голливуда, где он начинал производиться и производится до сих пор, но оказался значительно короче. «Золотой век» Голливуда начался с приходом в кино звука, то есть в конце 1920-х годов прошлого века, когда на экраны вышел «Певец джаза», и закончился в начале 1960-х годов в связи с распадом студийной системы, распространением телевидения, развитием авторского кино, появлением независимого кинопроизводства. (Иногда конец «золотого века» связывают с уходом из жизни последних звезд классического голливудского кино – Хамфри Богарта (1957) и Мэрилин Монро (1962), но это, конеч но, чисто символическое совпадение).