Подло — использовать семейные связи, согласна. Но женская война — она самая беспринципная и жестокая. Либо ты, либо тебя. Пощады не будет.

— Кровь не вода, — я подмигиваю её приоткрывшему пухлому рту и уже разворачиваюсь, чтобы победно прошествовать на своё рабочее место, как слышу хрипловатый баритон и даже улавливаю в воздухе горечь грейпфрута.

— Зайди ко мне, Ни-ка.

Чёрт.

*******

— Ты опоздала, — констатирует шеф, с прищуром оглядывая меня с высоты своего исполинского роста, — Ни-ка.

Одного у него, конечно, не отнять: говнюк хорош собой. Глаза как два зелёных фонаря, фигура как у Тора (до последних «Мстителей», конечно), и задница как у Капитана Америки. И характер Дэдпула. Ох, нужно что-то делать с этой моей одержимостью комиксами.

— Всего на пять минут. В последний момент решила забежать в Старбакс и купить тебе кофе в знак нашего примирения. 

— И где же он? — временный шеф тщательно оглядывает мой скромный офисный лук, словно действительно полагает, что я могу спрятать стакан миндального латте в складках жабо. 

— Его выбил из рук один прохожий. 

Тёмная бровь ползёт вверх, а русско-американский лоб насмешливо кривится в немом вопросе «Серьёзно?».

Технически это возможно, поэтому я и не думаю краснеть от такой топорной лжи. Стойко встречаю его взгляд и киваю:

— Ага.

Лицо красавчика-шефа резко становится серьёзным, и он, привалившись задом к своему рабочему столу, смотрит на меня уже без тени улыбки.

— Ни-ка, давай сразу кое-что проясним, — вот вроде и голос не повышает, а как-то не по себе становится. — Эта фирма — дело моего отца, которого я люблю, уважаю и стараюсь делать всё, чтобы он мог мной гордиться. О твоей стажировке меня попросил дед, но даже этот факт не помешает мне пнуть тебя под твой милый зад, если ты не начнёшь относиться к работе с должной серьёзностью. Кофе мне варит секретарша, а враньё и опоздания я не люблю. 

Он замолкает и сверлит меня тяжёлым взглядом, от которого потеют ладони. Чёрт. Ответила бы что-нибудь язвительное, вот только красноречие меня покинуло, потому что я знаю: он прав. 

— Я тебя услышала, Максим, — цежу сквозь зубы.

Ох, как непросто, когда тебя как неразумную малолетку отчитывают. Особенно тот, кто ненамного тебя и старше.

— Вот и прекрасно, — заключает чёртов Гасович и, оторвав свой супергеройский зад от стола, возвращается в кресло. — И кстати, аналитику будешь предоставлять лично мне, а не Стасу. 

Эх, а я ведь уже этого Стаса в первые полтора часа пребывания в офисе превратила в своего личного каблука. Думала, стажировка выйдет безоблачной, а тут такая оказия. 

Я одариваю шефа кислой улыбкой и плетусь к двери. Сегодня придётся усиленно трудиться, потому что вчера я полдня на Yoox себе кроссовки выбирала.

— В шесть тридцать встречаемся в приёмной. Прокачу до логова деда с ветерком.

— Сама доберусь, — ворчу я, берясь за дверную ручку.

— Считай, что это приказ, Бэмби.

Кажется, кто-то в этом кабинете решил, что он босс всея Руси. Посмотрим-посмотрим.

7. 7

Когда рабочий день, подобно хромой улитке, подползает к концу, меня посещает мысль, что неплохо бы покинуть офис пораньше, чтобы продемонстрировать красавчику реальное положение дел. Что его приказы после шести вечера превращаются в тыкву, а я не его послушная сабмиссив. Но, поразмыслив ещё немного, я прихожу к выводу, что так сделаю хуже лишь себе, а я не любительница морозить уши кому-то назло. Прежде всего я хочу переодеться, потому что юбка-карандаш к вечеру ощущается как тазобедренная удавка, а это означает необходимость снова трястись до дома в душном метро, после чего заказывать такси, которое влетит мне в кровные две тысячи, ибо мама со своим новым мужем, как заправские феодалы, обитают в далёких угодьях Новой Риги. Машину я не вожу, моя чёрная Мастеркард с кэшбэком пополняется раз в месяц мамой и отцом в складчину, а к трате того, что сама не заработала, я подхожу в высшей степени экономно. Так что позволю Максиму Гасовичу сегодня побыть моим личным кучером.