– Значит помочь, – типа обреченно вздохнул Майк, обхватывая своей пятерней мой затылок.

– Не… – успело слететь с моих губ, прежде чем их бесцеремонно накрыли губы Майка.

От неожиданности мои губы приоткрылись в бессознательном приглашении. Блудливый язык Майка тут же воспользовался этим, проникая в мой рот и настырно схлестываясь с моим.

Он все крепче сжимал меня в своих медвежьих лапах, заставляя почувствовать каждую выпуклость мускулистого торса. Про горячую выпуклость, что пытается выжечь клеймо на моем животе и думать нельзя!

Меня бросило в жар сразу, как только этот наглец позволил себя поцеловать меня. Именно это оправдание я даю тому, что сразу не покусала дерзкого мажора.

– С-с-с-у… – зашипел Майк, кончиком языка ощупывая укушенную мной губу.

– Не смей ко мне прикасаться, похотливое животное! – ответила я, толкая его в грудь. – И кто на нас смотрит?

В саду ни души. Даше мыши в траве не шуршат!

– Показалось, – ухмыльнулся Майк, даже не пытаясь сделать вид, что говорит правду.

Что? Он издевается надо мной что-ли? Скотина! Лоботряс! Придурок!

Майку достаточно быстро наскучила игра в садовника и он ретировался из сада, тем самым перестав плясать у меня на нервах. Не скажу, что от этого работа закипела быстрее, но уж точно спокойнее.

Предложение поехать в ресторан так и осталось без моего согласия и, наверное, я бы попросту забыла этот разговор, если бы ближе к вечеру мой желудок не начал приводить достаточно громкие аргументы.

К пяти часам я уже практически сдалась под напором урчащего “оратора”, заканчивая работу на сегодня и поднимаясь на второй этаж, где располагались спальни.

Лоури нигде не было видно и я решила воспользоваться его отсутствием, чтобы принести свои вещи и принять душ в нашей, черт бы её побрал, общей ванной. Да что там ванна. На ближайшие недели и спальня и кровать в ней станут общим местом дислокации двух завравшихся дураков.

Затащив свой чемодан в спальню я застыла на пороге, давая себе последний шанс одуматься. Но, к моему глубочайшему сожалению, ни одной годной идеи как теперь выкрутиться из ловушки собственной лжи, мне в голову не пришло.

– Чего застыла? – раздался голос Майка над моей макушкой.

Повернувшись к нему, я на секундочку потеряла рассудок, увидев этого гада, на котором из предметов гардероба были только полотенце и самодовольная ухмылка.

Мокрые растрепанные волосы, струйки воды, плутающие между выпуклостями мускулистой груди и стекающие к порочной дорожке темных волос от пупка к самому часто используемому органу Майка.

– Тут только одна кровать, – будто в других спальнях бывает иначе, с возмущением бросила я и отвернулась, чтобы мои непослушные глаза перестали пялиться на тело мажора.

– Ага. Хочешь угадаю? Прикидываешь чем разделить ее на половины? – хмыкнул Майк, обходя меня и топая к шкафу.

Рельефные мышцы спины и круглые булки под полотенцем похотливого животного, совсем не то, что меня сейчас должно волновать. Но они волнуют. Так сильно, что во рту пересохло, от желания прикоснуться к этой влажной гладкой языком. Меньше суток я фальшивая невеста этого несносного повесы, а уже такая извращенка!

– С какой стороны ты предпочитаешь спать? – не стала опровергать я его домыслы, проходя следом.

Обернувшись через плечо, Майк ухмыльнулся, плотоядно пожирая меня глазами и, чуть дернув брови вверх, развязал узел полотенца, позволяя махровой ткани упасть на пол.

– Сверху, крошка Женя. Я предпочитаю быть сверху, – пропитав свой и так неимоверно сексуальный голос эротичными нотками, нагло ответил Майк.

– Кретин, – выдохнула я, слишком торопливо отворачиваясь и делая вид, что ищу вещи в чемодане.