Миссис Игги прошла в детскую и раздраженно вырвав пульт из сынишкиной руки несколько минут нажимала на нем кнопки. Увы, на фоне разномастных мельтешащих полос загорались только цветные цифры, означающие каналы.

– Томми, паршивец! Я же запретила тебе трогать настройку! Что ты тут такое нажал?

– Я ничего не нажима-а-ал! – зарыдал пухлый розовощекий здоровяк пяти с половиной лет от роду, при виде которого все знакомые в один голос уверяли, что он один в один копия Игги-старшего, совладельца лучшей в Гонолулу адвокатской конторы. – Там «Пауэр Рейнджерс» шли, а потом раз – и все выключилось!

– Не ври! Ты знаешь, что я этого не терплю!

Миссис Игги повернулась на каблуках и, высоко задрав подбородок, прошагала в гостиную, где с тем же успехом несколько минут пыталась оживить огромный плазменный «Thompson», красу и гордость семьи. Точно так же бездействовали телевизор в ее спальне, телевизор на террасе и маленький переносной телевизор на кухне. Может быть прошел смерч и спутниковая тарелка на крыше потеряла свою ориентацию? Проверим… Нет, вроде бы все в порядке. Нужно позвонить Джорджу и он, конечно, подтвердит, что все, как и все всегда у него «олл райт».

Телефон тоже молчал.

– Это черте что получается!

Миссис Игги обычно старалась не выражаться чересчур крепко при младшем сыне, весьма переимчивом, особенно в таких случаях, но происходящее совершенно выходило за всякие рамки.

– Мам? Ты меня звала? – Томми заинтересованно наблюдал за мамой, облокотившись на косяк двери, склонив голову набок и засунув палец в рот.

– Нет, Томми, нет, – мама проигнорировала даже палец в неположенном месте, что с ней случалось нечасто. – Пойдем, я включу тебе видео…

– Не хочу видео! Не хочу! – запрыгал мистер Игги-младший, почувствовав каким-то шестым чувством, довольно обыкновенным у любого ребенка, но без следа исчезающим с возрастом, что происходит что-то из ряда вон выходящее и из этого можно извлечь свою небольшую выгоду (что же вы хотели – сын стряпчего!) – Хочу компьютер! Там, где в монстров стреляют! Ма-а-ам!!!

К его изумлению, мама не просто включила на компьютере, подходить к которому ему разрешалось строго по часам, игру (он, признаться, был бы согласен и на угадайку «Rabbit Pitty»,[16] подходящую только для сопливых девчонок), а именно ту, вожделенную «Infernal Whirlwind»,[17] доступа к которой он безуспешно требовал, регулярно закатывая скандалы, уже полгода…

Так. Томми на какое-то время занят. Что же произошло? Телевидение не работает, телефон тоже. Может быть, все-таки какой-нибудь ураган или тайфун? Но небо же без единого облачка!..

– Миссис Игги! – раздался снаружи дома надтреснутый старушечий голос. – Долли, милая!

О-о-о! Престарелая мисс Холливелл притащила свои древние кости… Хотя… Сейчас Долорес Игги была рада любому человеческому лицу: все-таки страшновато оказаться отрезанной от цивилизации в первой половине XXI века.

– Долли, милочка! – древняя, как трехсотлетняя черепаха, трясущаяся мисс Холливелл вползла на террасу дома, гулко переставляя по полу свой нержавеющий «уолкер» и вперила в домохозяйку свои круглые допотопные очки, сверкающие в луче солнца, бьющего сквозь приоткрытые жалюзи, как линзы артиллерийской стереотрубы. – Скажи мне, девочка, у вас тоже не показывает телевизор?

– Да, мисс Холливелл, – кивнула Долорес, ощущая, как откуда-то снизу, сминая все остальные чувства, поднимается волна паники, какого-то первобытного ужаса. – И телефон – тоже…

– Это – нападение Советов! – торжествующе изрекла старая рептилия, уставив в потолок костлявый палец с раздутыми артритом суставами. – Они сбросили свою проклятую бомбу на Штаты и теперь ничего не работает! Нельзя было старому Рони верить этому русскому сопляку с пятном на лысине…