Ник, тем не менее, не давал о себе забыть ни на секунду. Он вёл себя невыносимо и делал всё, чтобы привлечь к себе всеобщее внимание: после всего нескольких минут тишины он начал болтать с Мариной, потом с Пашей, парнем с соседней парты, затем и вовсе начал насвистывать как ни в чем не бывало, получил замечание от Карпова, затем объявил на всю аудиторию, что у него закончилась ручка, хотя у него ее и не было вовсе. Когда все вокруг стали ему предлагать свои ручки, он делал вид, что ни одна из них не пишет и сказал, что не может работать в таких условиях. Карпов посылал злые взгляды в сторону новичка, но пока терпел все его «фокусы». Обычно одного строгого взгляда старого преподавателя хватало, чтобы нарушивший дисциплину человек замолк на всю пару. Ника хватило на десять минут. Когда он начал нарочито громко барабанить пальцами по столу, я поняла, что он сейчас еще что-то выкинет. Он снова перекинулся парой слов с Мариной, но так как она была не самым интересным собеседником, быстро ему наскучила.

– Эй, – позвал Ник.

Спиной я чувствовала его взгляд, но решила делать вид, что не поняла, к кому он обращается.

– Эй, староста! – Снова предпринял попытку он.

– Меня зовут Лера вообще-то, – не выдержала я.

– А фамилия?

– Зачем тебе моя фамилия? Ты не хотел говорить свою.

Он изучал меня своими глазами цвета утреннего тумана.

– В настоящий момент ты единственный человек на потоке, знающий мою фамилию.

– Новоприбывший молодой человек! – Раздался громогласный голос не выдержавшего беспредела Карпова, – В Вашем прошлом месте учебы Вас не учили, что во время лекции говорит преподаватель?

– Кажется, нет, но я обязательно это учту, – отозвался Ник, ничуть не смущенный.

– Лера Зима, тебя это тоже касается, – отчеканил преподаватель.

– Зима? – Прыснул парень.

– Тебе это… – начала я, но договорить не успела.

– Если кому-то неинтересно то, что я говорю, вы можете уходить! – Рявкнул преподаватель. – И мы с вами встретимся уже на экзамене.

– Могли бы и раньше сказать, – произнес Ник и с самым невозмутимыми видом начал собирать вещи.

Встав и закинув сумку на плечо, он направился к выходу и, абсолютно не обращая внимания на Карпова и на пар сорок ушей прислушивающихся однокурсников, громко поинтересовался:

– Интересно, ты такая же холодная, как твоя фамилия?

– Только с теми, кто мне не нравится – так же громко, не желая выказывать перед ним слабины, ответила я.

– Думаю, со мной ты будешь довольно горячей, – дерзко улыбнулся он, – я нравлюсь всем.

Мое лицо тут же предательски залилось краской. Его шутку с непонятным намеком услышала вся аудитория!

Проходя к выходу, Ник потрепал по голове сидящую на первой парте девочку, введя ее тем самым в легкое недоумение, сбросил со стола тетрадь сидящего рядом парня и покинул аудиторию.

– Клоун! – выплюнула я тихо, но очень эмоционально.

Я старалась не позволять мыслям о новеньком забивать себе мозг. Ну, прикалывается и прикалывается. Его поведение должно быть головной болью преподавателей, а не моей. Особенно интересно будет посмотреть, как быстро его нахальное шутовство прекратит Елена Юрьевна, преподавательница по налоговому праву, на которое мы сейчас и направлялись. За миловидным личиком и миниатюрной фигурой таился настоящий дракон, и разговор с нарушающими тишину студентами у нее короткий. Для нее у нашего потока даже имелось специальное прозвище.

Зато у Катьки, кажется, наконец открылись глаза.

– Не понимаю, и чего он к тебе пристал! – Не переставала возмущаться она.

– Это все наверняка из-за этих его сигарет. Я, видите ли, ему замечание сделала.