– Не слышу!

– Поняли. Ясно. Ага, – вразнобой загудели мужики.

– Если вам всё ясно, позвольте продолжить. Вы уже поняли, что корабль наш слеп, и нас преследуют корабли конфедерации. Выход вижу только один – срочно смонтировать «кокон». Как я понимаю, работа вашего изобретения напрямую связана с работой радиолокационных систем. Вы планировали использовать судовые радары или же у вас имеются свои? Прошу Вас, Тумба.

– Кх-кх. Понимаете ли, работа «кокона» возможна как с первым, так и со вторым вариантом. Наличие дальней РЛС предполагало её использование в целях дальнейших.

– Молчать! Есть радары или нет?

– Есть!

Тумба подпрыгнул и вытянулся во фрунт.

– Слава Богу. Это я и хотела от Вас услышать. Вы готовы смонтировать и испытать «кокон»? Собственно говоря, это и было вашей задачей. Вы готовы её выполнить?

– Кх-кх. Понимаете ли, капитан.

– Да ли нет?

– Да, – Тумба вновь подскочил и вытянулся.

– Прошу согласовать список всего необходимого со старпомом Юлией Сачко и начальником ремонтной бригады Каролиной Пратер. И согласуйте с ними график работы. Опыта работы в открытом космосе у Вашей команды нет? Отвечайте лаконично.

– Нет.

– Проинструктируете техников обо всём, что касается монтажа. Кстати, пушечку вашу мы уже смонтировали и уже испытали в бою. Поздравляю конструкторов этого орудия! Кстати, кто это?

Два мужика встали, что-то кряхтя и экая.

– Представьтесь, пожалуйста.

– Курт… Курт, оруж…. Курт. Тьфу. Курт Зиберт, мэм.

– Виктор Клишко.

– Молодцы, ребята, славная пушечка.

– Но позвольте, как вы, как вам…

– Да всё просто. Среди наших техников тоже есть люди, закончившие Сорбонну, Итон, Бауманку, Могилянку. А сейчас все по местам. О готовности доложить. План согласовать со мной.

Выбор места для монтажа имел решающее значение. Обсуждение обещало быть долгим.

Что же собой представлял крейсер «Глория»? Это махина длиной 396 метров, высотой с 28-этажный дом и шириной около 180 метров. Сверху и по бокам находились орудийные башни и надстройки различного предназначения.

Двигатели находились в средней части корпуса, смещённые к корме. Чуть ближе к корме находились преобразователь и топливные бункеры. Один урановый, а второй, поменьше, для ДСВ. От преобразователей к корме и в стороны отходили протонные трубопроводы, переходящие в дюзы. Такая компоновка реакторов увеличивала массу корабля из-за массивной защиты от радиационного излучения, но позволяла сбалансировать массу судна, что в свою очередь повышало манёвренность и делало возможность посадки и старта судов такого типа с планет. Судам с иной компоновкой реакторов такая роскошь была недоступна. На нижних ярусах располагались ангары и вся обслуга палубной авиации. От реакторов во стороны расходились кабеля и трубопроводы, по которым подавалась энергия по всему телу корабля. Срединное расположение реакторов имело ещё одно преимущество – их трудно было повредить или разрушить. Покалечить дюзы – да, реакторы – нет. Экипаж корабля составлял 2260 человек. И всем находилось дело. Казалось, что людей вроде бы много, но их всегда не хватало. Часть их была заменена роботами, часть компьютерами, но этого было мало. Одна лишь обслуга гидропоники, ассенизаторы и пищевой блок требовали около 300 человек. Столько же требовалось в ремонтно-восстановительной бригаде. Более сотни насчитывалось в малой авиации, четыре сотни обслуживали орудия, около сотни компьютерщиков и навигаторов, командный состав… Короче, всех перечислять – устанем, а людей всё равно не хватает. Даже две роты десантников использовали для внутрикорабельных работ.

Вот такую махину предстояло сделать невидимой для глаз, для ушей, для всего, что может видеть и слышать.