Оказавшись на лесной тропинке, они сбавили скорость, и конь пошёл шагом. Все звуки стихли вокруг них, словно невидимый полог образовывал коридор.

– Где мы? Куда направляемся? – девушке стало немного страшно.

– Тебе не нужно это знать, главное, что сюда никто из чужих не попадёт, поэтому не жди, что тебя спасут. Шанс они упустили.

Она попыталась повернуться к нему:

– Зачем я тебе?

– Ты станешь разменной монетой. Твой народ захватил моего брата Витослава, и молись, чтобы он оказался жив, иначе тебя ждёт самая мучительная смерть, какую только можно представить.

Арета сразу подумала о любовнике матери, что-то подсказывало ей, что этот дикарь пришёл именно за ним. Но вот стоит ли раскрывать карты и рассказывать о нем? Наверное, нужно потянуть время.

– Но почему ты хочешь меня казнить? Разве я виновата в том, что произошло? Когда пропал твой брат?

– Пять лет назад, но придворные маги и отец чувствуют его сущность, он жив, но нити разорваны или скрыты. Я почти уверен, что видел его на городской башне.

– А если он там счастлив и сам не хочет возвращаться?

Она почувствовала, что ее слова вызвали безумный гнев. Стальные мышцы, прижатые к ее обнаженной спине задрожали и, резко натянув поводья, Джудас остановил коня.

– Замолчи! Сделаем привал, нам ещё ехать почти целый цикл дня.

Арета продолжала сидеть в седле, не зная как со связанными руками удобнее соскочить с лошади.

Джудас сдёрнул с неё плед и кинул на землю, затем потянулся, одной рукой обхватил ее талию и стащил на землю.

Тело на мгновение прижалось к нему, и по венам пробежала волна возбуждения. Наверное, это на стрессовой ситуации она так остро реагирует на мужчину.

Он отстранился, скользнул взглядом по обнаженной груди, от этого соски затвердели и стали похожи на маленькие розовые горошины.

Провёл ладонью и слегка сжал, пропуская горошину между пальцев. Его дыхание участилось, казалось даже кровь в теле начала закипать.

Эта лесная нимфа вызывала такое желание, какое не могла дать ни одна его любовница, ни одна женщина из царского гарема .

Неспешно наклонил голову, наслаждаясь мягкостью женского тела, прикоснулся губами к виску. Его разум помутнел, мысли смешались в единое желание, словно она была чистый тилисиум – самый коварный и ласковый наркотик. Вызывала болезненное возбуждение и непреодолимую тягу.

Губы заскользили по ушной раковине, поймали мягкую мочку, слегка прикусил зубами. Арета интуитивно выгнулась, неосознанно потеревшись о его тело, вызвав глухой стон.

Джудас впился поцелуем в ее шею, там, где билась тонкая голубая венка, поцелуй был словно укус и оставил синий след. Один вид этой метки распалял его ещё больше.

Его ладони тут же обхватили ягодицы девушки и сжали до боли. Он нещадно мял их, соскальзывая пальцами к самому сокровенному, легко пробегал, вызывая ответную реакцию, а губы уже впились в ее рот.

Мысль о том, что тело принцессы девственно и должно оставаться таким до самой церемонии окатило ее словно холодный душ. Девушка начала вырываться и лупить кулаками по стальным мышцам.

Мужчина не ожидал такой реакции и непонимающе отпрянул.

– Сейчас же отпусти меня! Не смей, иначе ты не получишь ничего. Вся моя ценность в девственности и если ты ее заберёшь, то очень сомневаюсь, что обмен состоится.

– Кто ты?

Она решила отвечать двояко, неизвестно, что от него ждать, вдруг рассвирепеет и прибьёт ее прямо сейчас.

– Я ключевой элемент в церемонии Великой богини – да заморочено получилось, но он вроде понял.

Окинув ее ледяным взглядом, повернулся к коню. Вытащил из седельной сумки простую льняную рубаху и такие же штаны. Кинул ей в руки и коротко сказал: