– Чем ты меня порадуешь, Джейми?

Ифиана стояла на коленях в неудобном платье, стараясь ничем не выдавать разрывающие ее изнутри чувства. Бессильная злость. Унижение. Страх. Много страха. Она дрожала и неотрывно смотрела на дорогую обувь Мэйтланда, который сидел перед ней в зеленом кресле одной из гостиных Камден Хауса и разве что не дремал от скуки.

На этот раз присутствовали лишь Реджина, Лилиана и Лерой, отец Джейми. Чета Камден занимала диван у камина, держа на коленях блюдца с чашками из белоснежного фарфора, но даже не пыталась насладиться чаем, а Реджина в это время, как пантера, запертая в клетке, прохаживалась вдоль окон.

Извращенное чаепитие, на котором на десерт вместо печенья подают сломленных пленников. Ифиана едва удержалась от того, чтобы не фыркнуть в презрении. В присутствии Мэйтланда ей бы такого не простили.

Несмотря на то, что было утро, все без исключения окна были зашторены тяжелыми бархатными занавесками болотно-зеленого цвета, отчего гостиная казалась Ифиане склепом. Или волчьим логовом. Недалеко от истины.

– Властелин. – Стоявший у Ифианы за спиной Джейми обошел ее и, оказавшись сбоку, преклонил колено перед Мэйтландом. – Я выполнил ваш приказ, в чем вы можете убедиться.

– Посмотрим.

Камден лишь вздрогнул, когда Мэйтланд безо всякой осторожности ворвался в его сознание, наверняка причиняя невыносимую боль. Пока он просматривал воспоминания своего генерала, доказывающие его верность, Ифиана следила за тем, чтобы ровно дышать и не терять притворного равнодушия. Она не знала, что с ней сделали и что сейчас видел Мэйтланд, потому что Джейми стер эти воспоминания.

После случившегося она попыталась убить себя, а он ее спас. Пожертвовал ради этого своей кровью. Драгоценной кровью, тщательно оберегаемой десятками поколений его предков от такой «грязи», как она. Ифиана хотела бы знать, что им двигало, помимо стремления выполнить задание хозяина, но Камден отказывался говорить. Как и Лилиана, бросал загадочные намеки, которые только сильнее запутывали.

– Этот сладостный вкус боли и унижения, – пафосно высказался Мэйтланд, оставив Джейми в покое. Тот тяжело поднялся, снова отступив за спину Ифианы. – Мой мальчик, мне показалось, тебе не понравилось с ней забавляться?

– Это было омерзительно, – как-то слишком равнодушно для таких слов ответил Камден.

– Ты намного более щепетилен в связях, нежели другие мои слуги, – хохотнул Мэйтланд, а затем перевел глаза на Ифиану. Она не увидела, а почувствовала это. – Надеюсь, тебе понравился урок смирения и послушания от Джейми? Первый из многих. Тебе предстоит пройти долгий путь, прежде чем ты станешь той, кем я хочу тебя видеть. И как приятно будет наблюдать за твоим падением… А следом падет Сопротивление. Ты этому поспособствуешь. Скажи, будут ли они бороться дальше, зная, что даже самые чистые душой становятся моими преданными слугами? Или сдадутся, едва узнают о твоей роли? Героиня на коленях у моих ног. Ждет очередного наказания, как вскоре будет ждать моих приказов.

Ифиана промолчала, задрожав сильнее. Она взвизгнула, когда чья-то ладонь схватила ее за волосы на затылке и заставила посмотреть на Мэйтланда.

– Отвечай, когда Властелин к тебе обращается, – ледяным тоном приказал Камден, продолжая удерживать ее голову.

– Они никогда не сдадутся, – прохрипела Ифиана, с пылающим в глазах вызовом смотря прямо на мерзко ухмыляющегося Мэйтланда. – Что бы вы со мной не сделали, Сопротивление продолжит сражаться.

Ухмылка на нечеловеческом лице Мэйтланда дрогнула, и он неожиданно яростно рявкнул:

– Вы обречены! – И мгновенно успокоился, откинувшись обратно на спинку кресла. – Продолжая бороться, вы лишь обрекаете себя на страдания. На тебе мы не остановимся. Ты приведешь к нам остальных. Сама, своими же руками.