Жаль, Повелителя вижу со спины, мне интересно какой он. Голос мне уже нравится, а если и внешне он ничего, так это же просто здорово!

Эх, Калим, ты ещё не знаешь, какие у меня на тебя планы.

— Повелитель, я не знаю, как это могло произойти. Мы можем хоть сейчас отправиться в чёрный лес, и вы сами убедитесь, что охрана стоит на месте.

— У тебя завелись крысы? Или сын метит на место отца?

«Отец» оглянулся на Ордара, но тот стоял с опущенной головой, как и всё в зале. Голову может поднять только тот, к кому обращается Повелитель.

— Мой сын предан Повелителю, — «отец» склонил голову и прикоснулся пальцами к своему лбу.

Врёт и не краснеет. Я тоже так хочу уметь, но краска стыда всегда проступает сквозь смуглую кожу.

— Слышал, Аманта скоро достигнет девятнадцатилетия. Всему ли она обучена?

Обучение девочек в этом мире вызывает во мне непередаваемый спектр эмоций. Это же не девочка, а… кукла. Основной упор в образовании идёт на умение радовать мужчину, а уже потом всё остальное. Да, женщина — вещь, украшение, которое можно выгодно «продать» замуж за важного и нужного человека.

Мне бы хотелось увидеть выражение лица настоящей Аманты, когда её папочка сообщил, кого выбрал ей в мужья. Девочка привыкшая, что любой каприз исполняется, вряд ли бы этому обрадовалась. Но кто бы спрашивал её мнение?

— Конечно, Повелитель, — отец опять склонился, чтобы скрыть свои глаза.
Я уверена, в них сейчас буря. Родная дочь в чужом мире, а тело нужно держать рядом, чтобы в определённый день всё исправить. Мечты, иногда, сладки.

— В таком случае пусть она нас развлекает сегодня вечером, — мужчина откинулся на низкую спинку.

— Но…

— Думаешь, я недостоин, посмотреть на твою жемчужину? — его голос впервые за время разговора был не бархатным, а жёстким, предостерегающим.

— Конечно, Повелитель. Да продлят боги ваши дни, — «отец» вновь склонился и прикоснулся ко лбу.

Мне пора бежать отсюда. Скоро ко мне придут и надо бы оказаться у себя. Тихонько отошла от стены и на цыпочках прокралась несколько метров, прежде чем побежать что есть сил.

Тайный ход выходил в моей купальне, традиционно, за одним из гобеленов. Я быстро разматывала ткань с рук и ног, и противный звон наполнил помещение. Свои «глушители» спрятала в шкафчик в самом низу, чтобы случайно никто не обнаружил, а сама вылила мыло в бассейн и опустилась в горячую воду.

В этом мире даже в ванной не принято полностью раздеваться, снимается только верхняя плотная часть одежды. На мне остались прозрачные штаны и топик. Ну и браслеты с серьгами, куда ж без них. Откинулась на бортик и, глубоко вдохнув цветочный аромат, прикрыла глаза.

Мне бы капельку везения. Повелитель заинтересовался мной зачем-то. Не думаю, что всё дело в красоте, слава о которой гремит на всех землях Флиории. И разбираться с отцом он мог прислать кого-то, а не ехать сам.

Он не так давно завоевал все земли этого мира. Звучит впечатляюще, но тут тех земель… может на нашу Европу соберётся (и я сейчас говорю о части света), а всё остальное океан. Тем не менее он первый кто смог это сделать, даже его отцу жестокому и беспощадному, не удалось этого. А он правил тридцать лет.

Иногда мне кажется, что у местных мужчин вместо крови огонь: воинственны, жестоки и мечтают подчинить мир своей воле. Поэтому войны тут не утихали никогда. Приход Калима немного сбавил «градус накала», но не потушил внутренний огонь.

— Госпожа, амир Хатир прислал помочь вам подготовиться к приёму гостей вечером, — служанка привычно склонилась и ждала мой ответ.

Можно подумать я могу отказаться.

— Помогай.

И мне помогали шесть девушек. Ради такого случая было разрешено снять штаны, оставшись в трусиках. А всё почему? А чтобы нанести на кожу пасту из трав. Смыть. Промаслить. И так два раза. Времени у нас немного, пока пять девушек наносят мази, шестая их смешивает и подаёт.